Излучина Ганга - [3]

В результате, когда группе грозит провал, арестованными оказываются одни индусы, ибо руководитель группы Шафи Хан, узнавший об опасности, предупредил только своих единоверцев-мусульман.

Так Деби-даял попадает на каторгу, где встречается с другим героем романа, Гьяном, сторонником ненасилия, который попадает туда за убийство: идеалистические взгляды Гьяна не выдержали столкновения с колониальной действительностью; не найдя законной управы на убийцу своего брата, он творит правосудие сам.

Большое место в романе уделено событиям, происходящим на каторге. В сущности, здесь, на каторге, — продолжение тех же палаческих порядков, что и в самой стране. И здесь английские администраторы точно так же занимаются провокациями во имя укрепления своих позиций, только здесь все их действия обнаженней, конфликты во сто крат острее, и потому человек с нестойким характером оказывается растоптанным. Такая судьба постигает Гьяна, и даже самые его наилучшие намерения приобретают резко негативный смысл.

Деби-даял оказывается достаточно стоек, чтобы выдержать все испытания каторги и остаться верным своим убеждениям. Но, подобно многим, он возлагал наивные надежды на то, что в борьбе против английских поработителей можно рассчитывать на помощь от… фашистской Германии и милитаристской Японии. Однако достаточно рано в нем зарождаются сомнения, а затем наступает и прямое разочарование в подлинных целях этих империалистических хищников. Писатель со всей резкостью показывает подлинное лицо британского колониализма, и японского империализма, их жестокость и своекорыстие по отношению к Индии.

События второй мировой войны, разгром германского фашизма и японского милитаризма оказались решающей силой, предопределившей распад колониальной системы империализма, сделавшей неизбежным завоевание независимости народами колониальных стран Азии и Африки. Подъем национально-освободительного движения народов Индии в послевоенный период достигает такого накала, когда борьба становится долгом каждого человека. 1945–1946 годы полны героических страниц — это борьба крестьян против князей и помещиков, широкий размах стачечного движения, волнения в вооруженных силах и восстание в индийском военно-морском флоте, борьба демократических сил против раскола национально-освободи-тельного движения на религнознообщииной основе. Герои романа во всех этих событиях не участвуют — они заняты теперь, после бегства с каторги, устройством своих личных дел. Автор завершает эволюцию их характеров и мировоззрений с позиций подлинного реализма. Когда-то мечтавшие о независимости, о героической борьбе, герои романа оказываются всего лишь песчинками в бурном вихре событий, всего лишь жертвами своего прошлого, так чудовищно опустошившего их души.

Критики упрекали писателя за то, что ни Гьян, ни Деби-даял не являются подлинными представителями национально-освободительного движения. И это верно — они действительно не выдержали испытания временем. У писателя была иная цель. Он показал неизбежное следствие колониализма, растлевающего личность, опустошающего души. Герои романа — жертвы колоссального преступления, совершавшегося в течение многих десятилетий. Зверское, античеловеческое, скрытое под лицемерными словами о защите интересов религиозных общин, это преступление в полной мере раскрылось в событиях вокруг 15 августа 1947 года. Английские колониальные власти вели свою грязную игру так, чтобы уберечь экономические позиции британских монополий любой ценой, и эту цену должен был оплатить индийский народ. И он ее заплатил — сотнями тысяч жизней, потерянных в ходе спровоцированных англичанами индусско-мусульманских столкновений. То, что показано Малгонкаром, документально, хотя и является в данном случае предметом художественного, иногда натуралистического изображения.

В описании раздела Индии писатель показывает вполне закономерное взаимодействие таких сил, как английская колониальная машина и религиознообщинная реакция. Снова вылезает отвратительная фигура Шафи Хана, того самого, который когда-то, корча из себя террориста, демагогически болтал о единстве, не знающем религиозных различий. Теперь он предводитель шайки мусульманских фанатиков.

Единственные, кому удается спастись среди всех этих потрясений, — Гьян и Сундари, сестра Деби-даяла. Роман заканчивается тем, как Гьяну и Сундари удастся в конце концов присоединиться к каравану беженцев, покидающих Западный Пенджаб, оказавшийся в составе Пакистана. И как раз в этот момент перед Гьяном возникает мурло Патрика Маллигана, начальника тюрьмы на Андаманах, который узнает своего бывшего заключенного. В этой встрече заложен большой смысл — на всех описанных событиях, на всех судьбах человеческих, воплощенных в художественных образах романа, лежит печать британского колониализма.

Ганг не присутствует в романе, хотя роман и назван «Излучина Ганга» и эпиграфом к нему поставлена цитата из древнеиндийской эпической поэмы «Рамаяна» о том, как, уходя в изгнание, Рама и его жена Сита останавливаются на излучине Ганга, чтобы бросить последний взгляд на покидаемую ими родину. Дело здесь, однако, не просто в том, что Гьян и Сундари вынуждены покинуть свою родину. И название романа, и эпиграф несут в себе гораздо более значительный социальный, объективно-исторический смысл. Они понадобились автору для того, чтобы подчеркнуть неотвратимость происшедшего, сделать более выпуклой мысль о том, что после всего пережитого ни его героям, ни самой стране нет возврата к прошлому, с которым связано столь многое. Что ждет их и их страну в будущем, герои не знают. Да они никогда и не задумывались о том, каков должен быть социальный облик независимой Индии, никогда не шли дальше мечтаний о «своем деле», как об этом думал Гьян. Именно в этом трагедия людей, подобных героям романа, — их представления о национальном освобождении не были связаны с идеями о социальном освобождении, о преодолении связей, определяющихся отношениями, порождаемыми частной собственностью. Они не ставили своей целью разорвать эти связи или хотя бы преобразовать их. Отсюда, между прочим, следует и то, что национально-освободительное движение получило в романе несколько одностороннее изображение. Поэтому-то в романе и нет персонажа, который мог бы стать положительным героем, носителем какой-то позитивной социальной перспективы.