Излечи меня - [20]

— Я хочу, чтобы ты трахнул меня еще раз, — сладко мурлычет она.

Заманчиво, но я прекрасно знаю, что творится в данный момент в ее хорошенькой головке: всего два слова — «Джордан» и «бойфренд», — и этого достаточно, чтобы удержать моего маленького «Джордана» в штанах.

Возможно, вы решите, что я последний подонок из-за того, что сперва занимаюсь с ней сексом, а потом решаю отшить ее, но клянусь вам, у меня и в мыслях не было так поступать, когда я завалился с ней в кровать около часа назад. Я думал, мы с ней как минимум еще пару раз развлечемся.

 Но ей захотелось ласки и нежности.

Обычно я прекращаю подобные отношения более цивилизованно, но поверьте мне, будет намного хуже, если я позволю ей уйти с мыслями, что я снова ей позвоню, когда я вовсе не собираюсь этого делать.

 Я всегда с ними честен, так как ничего другого предложить не могу.

 Отведя свои руки назад, я беру ее руки. Оторвав их от своего тела, я слегка их сжимаю и затем выпускаю из своих.

Я делаю шаг назад.

— Послушай, Жуана, мне было хорошо с тобой, и все такое... но мне кажется, что нам пора расстаться.

Она замирает. Нахмуривает брови. Затем ее лицо принимает то сумасшедшее выражение, какое обычно появляется у девчонок, когда до них доходит, что ты рвешь с ними всякие отношения.

Пятый уровень отношений — влюбленность.

— Ты закончил? — ее голос срывается на визг.

Дерьмо.

Я вообще даже и не предполагал, что она материал, годящийся для пятого уровня отношений, когда с ней познакомился. Кажется, я чертовски в ней ошибся.

 Мне совсем не хочется разбираться сейчас с истериками сумасшедшей девчонки.

Поехали..

— Жуана.., — я тру лоб и затем запускаю свои пальцы в волосы, откидывая их от лица, — мы оба знали, чем это все закончится. Я сразу внес ясность. Это были отношения всего на пару недель, хотя мы с тобой продержались намного дольше.

— Прошла всего неделя, Джордан.

Вот черт, всего неделя? А кажется, что намного больше. Мне однозначно пора от нее избавляться.

— Послушай.., — я говорю своим снисходительным, но «я все равно больше не нуждаюсь в твоей заднице» тоном, — нам было хорошо, Жуана. С тобой весело. Но нам пора расстаться.

 В нее словно бес вселился. Она схватила с пола свою одежду и резкими движениями начала натягивать ее на себя.

— Весело? ВЕСЕЛО! — От ее визга у меня реально начали болеть уши, — я думала, между нами было нечто особенное. Мне казалось, что я нравлюсь тебе.

 Теперь понимаете, что я имел в виду?

Мои. Слова. Прошли. Мимо. Ее. Гребаных. Ушей.

— Когда я такое говорил? Ах да, никогда. Я считал тебя горячей штучкой, и, без сомнения, мне хотелось заняться с тобой сексом — и не один раз. Но я не говорил ни слова ни про какие чувства. Ни разу. И мне на хрен не нужны какие-либо отношения, только секс.

 Уууу. Кажется, я перегнул палку.

Она подходит ближе и тычет мне в грудь своим наманикюренным пальчиком.

 Черт меня дери, мне больно. У нее, оказывается, очень острые ногти. Они дарили приятные ощущения, когда она водила ими по моей спине во время секса, но в данный момент — что-то не очень.

— Ты гребаный ублюдок! — орет она мне прямо в лицо, — и ты всю свою жизнь будешь одинок и несчастен.

Вау, как оригинально, — как будто мне никогда до этого не говорили ничего подобного. Почему все женщины говорят именно эти слова, когда ты их бросаешь?

Поверьте мне, я совсем не несчастен. Даже близко...

Будучи свидетелем того, через что пришлось пройти моему отцу... Он безумно любил мою мать, а потом был вынужден смотреть, как она умирает. Видя отца в таком состоянии... от прежнего него осталась только лишь оболочка.

 Вот это несчастье.

Я никогда на подобное не подпишусь. Я лучше буду один, спасибо.

Когда дело касается женщин, то я просто засовываю в них свой член, но сердце остается снаружи. Так намного проще.

Я наклоняюсь вперед и заглядываю ей в лицо.

— Жуана, ты с самого начала знала, что от меня не следует ожидать ничего, кроме секса, поэтому не прикидывайся обиженной добродетелью, разбрасываясь всем этим дерьмом. Ты прекрасно знала, с кем ложишься в постель.

Почему каждая из них верит, что сможет меня изменить? Я никогда не изменюсь. Когда уже это до них дойдет?

— Да пошел ты! — кричит она. Она орет на меня, представляете?

 О, Боже, я не выношу истеричных женщин. Нет ничего, что охладило бы меня быстрее... ну, кроме обжиманий и сюсюканья, конечно.

— Ну наконец-то мы друг друга поняли, — я ухмыляюсь, отступая немного назад, — ты хочешь дальше трахаться, а я не хочу.

Я небрежно махнул рукой в сторону двери.

— И придержи дверь, чтоб она не стукнула тебя по заднице, когда будешь уходить, милая.

 Обычно я не такой засранец, но, честно говоря, она действовала мне на мои гребаные нервы.

 Несколько долгих секунд Жуана меряет меня испепеляющим взглядом. Затем, наклонившись, она подбирает свои каблуки, засовывает в них ноги и хватает свою сумочку с прикроватной тумбочки.

— Ты еще об этом пожалеешь, — шипит она.

— Не думаю.

— Мудак! — она проносится мимо меня и вылетает из комнаты, громко хлопая дверью.

Я слышу удаляющийся стук ее каблуков, затем входная дверь с силой захлопывается. Через минуту взревел мотор ее машины, и наконец я слышу удаляющийся скрип шин по гравию.