Излеченные сердца - [2]

Загадочная женщина оставила свое отделение в Массачусетс в Бостонском детском госпитале, и вот уже шесть месяцев, как она перевелась в Атланту в Джорджии.

Персонал детского госпиталя в Эглестоне был в восторге от появления такого блестящего хирурга, выпускника Гарвардской медицинской школы. Тем не менее, кое-кто из персонала, которые должны были работать под ее началом, не были столь впечатлены, так как единственные с кем она была действительно тепла, были ее пациенты и семья. Хотя в этом правиле было одно исключение.

Доктор Морган заканчивала операцию. Она не хотела, чтобы ее пациентка стала обладательницей сильно заметного шрама. Маленькая Сара могла захотеть носить купальный костюм, – рассуждал врач. Высокая темноволосая женщина была действительно одарена свыше, каждый раз ее игла оставляла минимальный шрам. В этот день после завершения работы, Алекс покинула операционную, не проронив ни слова. После чего медсестра Эрин Дансон вздохнула с глубоким облегчением, ей совсем не хотелось подвергнуться осуждению со стороны хирурга со столь тяжелым характером, перед которым она провинилась. В это время Алекс пошла умываться. После этого она зашла в раздевалку и, надела черные брюки, черную рубашку со стойкой-воротом и черные ботинки. И только ее хрустящий белый лабораторный халат подчеркивал ее принадлежность к медицине.

Доктор вышла из лифта в детском отделении интенсивной терапии. Она должна была проверить еще одного своего пациента, двухлетнего Джона Томаса, чтобы убедиться, готов ли он к тому, чтобы переехать в простой стационар. Женщина вошла в шумный и ярко освещенный коридор. Первым, что она заметила, был ритмично-музыкальный голос молодой златовласой медсестры с мудрыми зелеными глазами. Этот голос Алекс знала очень хорошо. Он принадлежал 28-летней Брин О'Нэйл – медсестре отделения интенсивной терапии, которая частенько просто так посещала хирургическое отделение. Тем не менее, кардиология была ее специальностью. Сама же она была внимательной, доброй, интеллигентной и просто теплой женщиной. Что важнее, доктор Морган обратила внимание, что когда бы Брин ни ухаживала за одним из их маленьких пациентов, они покидали больницу днем раньше, чем положено. Хирург всегда задумывалась, что бы это могло значить с научной точки зрения, что за этим стояло. Детки выздоравливали раньше, и так, просто случалось каждый раз. Об этом знала сама Брин.

Молодая медсестра была замечательной рассказчицей. Еще в начале своей карьеры она рассказывала больным детям легенды и истории, которые успокаивали боль и страх пациентов. Эта практика была настолько успешной, что она даже решила написать труд на эту тему.

Доктор Морган изучала ее маленького засыпающего пациента, после чего улыбнулась Брин. Девушка же принялась рассказывать фантастическую историю обследования ребенку.

На что хирург, вынув стетоскоп из ушей, с небольшой усмешкой сказала: – "Я думаю, что этот малыш любит ваши истории, Брин".

"Правда? Почему вы решили, что это так?" – спросила сестра, слегка покраснев.

"Он смирно спит, работа его сердца и давление – в норме, он не бледен. Думаю, что он готов к тому, чтобы переехать в обычный стационар".

"Ам… Я написала небольшую работу о положительном лечебном влиянии рассказывания историй детям после операций. Дети, за которыми я ухаживаю, способны выздороветь раньше. Но единственная причина, по которой я это делаю, это потому что я люблю создавать для них уют любыми способами, которыми я могу".

Доктор Морган улыбнулась. – "У тебя такой успокаивающий голос… Кажется, что он создан для того, чтобы творить им чудеса. И действительно… Я была бы рада прочесть твой труд. У тебя есть здесь его копия, которую бы я могла увидеть? У меня будет как раз трехдневный выходной, и я бы, для разнообразия, потратила свое свободное время на чтение твоей работы".

"Нет, но у меня есть экземпляр дома. Я бы могла забежать к Вам домой и занести его".

"Отличная идея, Брин, если, конечно, тебя не затруднит".

"Нет, конечно, доктор Морган" – мягко ответила медсестра. – "Я забегу после того, как вы закончите обходы, если вы мне дадите знать, что освободились, просто позвоните".

"Спасибо, я дам знать. А… И еще, пожалуйста, зови меня просто Алекс. Я зову тебя Брин с нашего первого ленча вместе, а ты до сих пор называешь меня доктор Морган".

"Хорошо Алекс … Я просто… Просто… Ненавижу, когда меня зовут сестра О’Нэйл. Это ужасно старит меня!"

Высокая темноволосая женщина улыбнулась. – "Брин, мне нравится твое имя".

Ситуация показалась Брин смутно знакомой. Алекс поправила спящего малыша, погладила нежно его по головке, а Брин в это время безуспешно пыталась вспомнить, где она могла видеть Алекс до этого. Это было совсем недавно. Она наблюдала за тем, как красивый доктор оказывала с каким-то особенным удовольствием помощь пациенту.

"Она не похожа на Ледяную Принцессу. Хотя так ее называли". – Думала молодая медсестра. Это было прозвище Алекс, которое ей было дано кем-то из персонала. Люди наградили ее таким прозвищем из-за ее строгого отношения к ним. Брин даже не хотела думать о других кличках, которыми называли Алекс. Например, "