Изгоняющий дьявола. Знамение. Дэмьен - [5]

— И рисовала.

— Что ты рисовала?

— Цветы, такие, знаешь… как маргаритки, только розовые. А потом, ну да, потом была лошадь! — Регана широко раскрыла глаза и начала с восхищением рассказывать: — У этого дяди была лошадь, ну, у того, который живет там, у реки. Ма, мы гуляли, и вдруг эта лошадь, такая красивая! Ма, ты бы ее видела! И этот дядя сам разрешил мне посидеть на ней. Правда-правда! Ну, конечно, только на минуточку!

Крис многозначительно подмигнула Шарон.

— Неужели сам? — спросила она, удивленно поднимая брови. Когда Крис приехала на съемки в Вашингтон, Шарон (она была уже членом семьи) жила вместе с ними в отдельной комнате на втором этаже. Потом она познакомилась с каким-то конюхом, который работал на конюшне, расположенной неподалеку. Теперь Шарон нужна была отдельная квартира. Крис сняла для нее номер-люкс в дорогой гостинице и при этом настояла на том, чтобы за номер платила именно она, а не Шарон.

— Сам, — улыбнулась Шарон.

— Лошадь была серая! — добавила Регана. — Ма, а неужели мы не можем купить лошадь? То есть ведь мы могли бы, да?

— Посмотрим, малышка.

— Когда у меня будет лошадь?

— Посмотрим. Ну, а где твоя птица?

На секунду Регана замерла, а потом, недовольно взглянув на Шарон, сжала губы и укоризненно покачала головой.

— Это был сюрприз. — Она засмеялась.

— Ты хочешь сказать…

— Ну да. С длинным смешным носом, как ты и хотела!

— Рэге, ты прелесть. Можно посмотреть?

— Нет, мне еще нужно ее раскрасить. Когда будем обедать, ма?

— Ты голодная?

— Умираю от голода.

— Так ведь еще и пяти нет. Когда же мы ели? — спросила Крис у Шарон.

— Где-то в двенадцать, — попыталась припомнить Шарон.

— А когда вернутся Уилли и Карл?

Крис отпустила их до вечера.

— Часов в семь, — ответила Шарон.

— Ма, пошли в кафе, а? — попросила Регана. — Можно?

Крис взяла дочь за руку, притянула ее к себе и поцеловала.

— Беги наверх, одевайся, сейчас пойдем.

— Как я тебя люблю!

Регана выбежала из комнаты.

— Малыш, надень новое платье! — крикнула ей вдогонку Крис.

— Тебе хотелось бы опять стать одиннадцатилетней девочкой? — задумчиво спросила Шарон.

— Это — предложение?

Крис глянула на письма и начала безразлично раскладывать исписанные листки.

— Ты его принимаешь? — настаивала Шарон.

— Со всеми заботами, которые у меня сейчас? И со всеми воспоминаниями?

— Да.

— Ну уж нет.

— Подумай хорошенько.

— Я думаю. — Крис подняла письмо с прикрепленным впереди конвертом. Джаррис. Ее агент. — Кажется, я просила его пока ни о чем мне не писать.

— Прочитай, — предложила Шарон.

— А что такое?

— Я читала его сегодня утром.

— Что-нибудь хорошее?

— Великолепное. Они хотят взять тебя режиссером, — ответила Шарон и сделала очередную затяжку.

— Что?!

— Прочитай письмо.

— О Боже, Шар, ты не шутишь?

Крис вцепилась в письмо и начала жадно пробегать его глазами:

— «… Новый сценарий… триптих… студия просит сэра Стефана Мора… При наличии согласия на…» Я буду режиссером!

Размахивая руками, она заверещала от радости:

— О Стив, ты ангел, ты не забыл!

Они снимали какой-то фильм в Африке. Он здорово напился. Сидя в шезлонге, на закате дня, Стив как-то сказал ей, что ему нравится работа актера. «Ерунда, — ответила Крис. — Ты знаешь, что такое настоящая работа? Самому ставить фильмы!» — «Согласен». — «Надо сделать что-то свое собственное, я имею в виду что-то такое, что будет жить потом». — «Ну и займись этим сама». — «Я пыталась, но меня не берут». — «Почему?» — «Им кажется, что я не справлюсь с монтажом». Дорогие воспоминания. Теплая улыбка. Милый Стив!

— Ма, я не могу найти платье! — крикнула Регана.

— В стенном шкафу! — ответила Крис.

— Уже Смотрела!

— Сейчас иду! — На секунду Крис задумалась, взглянула на письмо и поникла. — А вдруг ерунда какая-нибудь и не в моем стиле?

— Да вряд ли. Мне кажется, фильм стоящий.

— Ну да, ты всегда считала, что в фильмы ужасов надо вставлять комедийные эпизоды.

Шарон засмеялась.

— Мама!

— Иду!

Крис медленно встала.

— У тебя сегодня свидание, Шар?

— Да.

Крис покосилась на корреспонденцию.

— Тогда иди, а с остальной ерундой разберемся завтра. Шарон встала.

— Хотя подожди-ка. — Крис что-то вспомнила. — Одно срочное письмо надо отправить сегодня же.

— Хорошо. — Шарон взяла блокнот и приготовилась записывать.

— Ма-а-а-м! — Регана уже подвывала от нетерпения.

— Подожди, я сейчас, — попросила Крис Шарон.

Шарон глянула на часы.

— Крис, мне уже пора заниматься созерцанием.

Крис пристально и с чуть заметным раздражением посмотрела на нее. За полгода ее секретарша вдруг превратилась в «искательницу спокойствия». Началось это с самогипноза еще в Лос-Анджелесе, а потом закончилось буддийским песнопением. Последнее время, пока Шарон жила под одной крышей с Крис, в доме поселилась апатия, сопровождаемая безжизненными, унылыми напевами «Nam myoho renge куо» («Крис, ты просто повторяй эти слова, ничего больше, и твои желания исполнятся, и все будет так, как ты хочешь…»). Эти завывания доносились до Крис и днем, и ночью, и чаще всего именно тогда, когда она разучивала роль.

— Можешь включить телевизор, — великодушно разрешила Шарон своей хозяйке. — Все нормально. От песнопения меня никакой шум не отвлекает.

На этот раз она собралась заниматься трансцендентальным созерцанием.