Изголовье из травы - [6]
Видимо, легкомысленные комиксы оказывают колоссальное воздействие на сознание более или менее сдержанного мужского населения в Японии, иначе я не нахожу объяснения, почему в «час пик» в переполненных вагонах токийского метрополитена женщинам для безопасности предоставлены отдельные огороженные площадки и даже целые вагоны!..
Японская женщина – это чудо нашей планеты. Ее украшением, по древнему законодательству китайца Конфуция, должны быть кротость, послушание, целомудрие, милосердие и безмятежность. При этом, говорят, она никогда не была окружена романтическим ореолом, рыцарь не совершал подвигов ради ее улыбки, до сих пор японский муж – самый требовательный из всех мужей мира.
Когда он отправляется на работу, жена провожает его до калитки и низко кланяется. Завидев, что он возвращается домой, она оповещает об этом домочадцев словами: «О каэри», – что означает «Почтенное возвращение». Муж ничего не возьмет сам, даже если все рядом, а хлопнет в ладоши и крикнет: «Моттэ кой» – «Взяв, иди!», и это вместо вежливой просьбы: «Моттэ китэ кудасай» – «Пожалуйста, принесите». К тому же он поздно приходит, частенько пьяный, да еще в сопровождении каких-то веселых девушек.
В конце концов, даже терпению японской женщины приходит конец, тогда общество принимает меры по упрочению семьи. Например, в одном из поселков Окинавы за сто лет не было ни одного развода. При первом разладе супругов высылают на безлюдную «Скалу мира» – островок в трех километрах от главного острова, дают им небольшой запас пищи и всего один комплект теплой одежды. Через два-три дня, полностью помирившись, они готовы вернуться обратно.
А между тем, не старые ведь времена! Теперь в Японии есть женщины-полицейские, женщины-пожарные, врачи, профессора университетов, писатели, дирижеры оркестра… И в составе экипажа они плавают в море на огромных танкерах. Я уж не говорю о таких исключительно «женских» профессиях в силу их абсолютной мужественности, как ныряльщица за жемчужными раковинами…
И все-таки, как ни продвинулась доля японской женщины в лучшую сторону в третьем тысячелетии, место в метро уступает она мужику, а не наоборот.
Глава 6
Ты наступил на мою тень!
Увидеть Национальный музей в Уено-парке Токио – и умереть, вот это славный лозунг! Хотя Лёня не сразу решился:
– Ой, двадцать долларов – вход! Ничего себе! За постоянную экспозицию!
Он стоял, растерянный, у подножия какого-то странного памятника, в таких торжественных местах у нас в центральных парках высился Владимир Ильич в «тройке». А этот толстый бронзовый японец был запечатлен в халате, в тапочках, с собакой на поводке. Страшный неформал. Мы так и не поняли, кто это. Видимо, крупный политический деятель в домашней обстановке. Я уж не стала вдаваться. Но сосредоточилась на музее, потому что это девятое чудо света.
В магическом сумраке пяти фешенебельных зданий расположены чуть ли не девяносто тысяч самых сногсшибательных предметов из всех областей японского искусства, вообще всего искусства Азии, в большинстве своем добытые при археологических раскопках. Из них восемьдесят девять объявлено правительством Японии Чистым Национальным Сокровищем, и пятьсот восемьдесят – Великим Культурным Достоянием страны.
Это и собственная коллекция музея, и экспонаты частных коллекций, сакральные вещи буддистских храмов и синтоистских святынь – скульптура, живопись, каллиграфия, ткани, керамика… Все каждый месяц обновляется, а выставленным на витрины предметам, особенно бесценным, предоставляется самый настоящий человеческий отпуск.
В Японии к предмету относятся с пониманием, сочувствием, восхищением, все знают, что он живой и светится.
В Уено-парке хлынул ливень, и мы пошли бродить по музею – среди немыслимо огромных одеяний, рассчитанных на великанов, с какой-то сумасшедшей вышивкой по шелку – золотой бамбук и хризантемы на белом снегу. Золотые хризантемы, разбросанные по голубому шелку. Букеты пионов на изумрудной траве… Все это древние вышивки средневековья – листья и лотосы, подвесные бамбуковые мосты в тумане…
Но что меня ошеломило – как снизу доверху на спине кимоно вышито дерево старой вишни: корявый закрученный ствол. Японцы любят (да и я тоже!), когда в окружении мягких пастельных тонов вдруг возникает суровая, угловатая, шершавая, неприглаженная фактура. И по всему одеянию расходятся ветви, усыпанные цветами. А внизу на подоле эту могучую вишню огибает прозрачная река с плывущей по течению осенней листвой…
Какое глубокое понимание, какие искусные пальцы! А трудолюбие, усидчивость – стежок за стежком! Да что это вообще за одеяния, я сразу не поняла? Кто их носил? Императорская семья? Великие сёгуны? Знатные самураи? Как ни экзотична страна Япония, я знаю, что такие вещи может носить только человек, который осознает, какое космогоническое значение для жизни и для судьбы имеет подобная кропотливая, молитвенная работа, в которую ты облачаешься, и начинаешь вибрировать в любовном ритме с Вселенной.
Я и сама вяжу свитера – с летящими птицами, плывущими рыбами, ангельскими крыльями на спине и огромными ладонями, обнимающими человека со всех сторон. Так я вам скажу, не каждый наденет такое и пойдет. Как мне говорил Серёня в детстве, решительно отказываясь от свитера с детально вывязанными кораблями, попавшими в бурю: «Пускай твои музейные вещи носят твои “музейные” друзья».
