Изгнанник - [41]
Корин хорошо помнил, как когда-то, еще в каньонах, он безуспешно пытался добиться от Гвиндора ответа на свои вопросы, но каждый раз слышал что-то вроде: «Ох, парень, ну как я могу сказать тебе, что делать?» или «На самом деле, ты давно уже знаешь ответ. Загляни в свой желудок, дружок».
Но сейчас Корин не знал ответа и не мог заглянуть в свой желудок. Ему нужно было хорошенько обдумать смысл того, что он увидел в жаре углей. Он увидел в их пламени не только лицо своей матери, но и отражение Угля Хуула. Значит ли это, что ему предназначено достать этот Уголь? Но в таком случае, остается очень много вопросов.
Получается, он ошибся, решив, что спасенное им яйцо было королевским? Значит, маленький Корин вовсе не принц, а ему, большому Корину, не суждено стать для него вторым Гранком, учителем и наставником?
Но кто же тогда этот маленький Корин? И чем объясняются все эти совпадения? Может быть, ему вообще не стоит сейчас ломать над этим голову?
«Совершенно верно», — подтвердил тихий голос. Корин покрутил головой, но никого не увидел. Голос звучал у него в голове.
«Скрум!» — встрепенулся Корин. Он поудобнее устроился на камне и посмотрел на лежащую внизу реку, от которой поднимались клубы тумана. Вот дымка начала уплотняться, превращаясь в силуэт, усыпанный сверкающими искорками. В следующий миг Корин понял, что это вовсе не искорки, а крапинки на крыльях пятнистой совы. Падающие снежинки просвечивали сквозь прозрачный силуэт скрума, и Корин подумал, что никогда не видел столь прекрасного зрелища.
«Я чувствовал, что вы были рядом со мной, когда я поймал угли. И Отулисса, кажется, тоже подумала об этом».
«Она чувствует мое присутствие, но продолжает отрицать мое существование, — прозвучало в голове у Корина. — Ей до сих пор неловко верить в такую чепуху, как скрумы. Вот почему мне пришлось ждать, пока ты останешься один. Я не могу являться, когда чувствую пусть даже ничтожное недоверие».
«Я видел в углях отражение своей матери. Она где-то рядом. Я очень боюсь».
«Я знаю, милый. Но ведь ты увидел не только это, правда?»
Корин не ответил. «Смелее, Корин».
«Да, увидел. Я увидел Уголь Хуула. Но это ничего не значит, правда? Я ведь не могу быть тем, кому предназначено достать его?»
«Вот как? Тогда, быть может, пусть он достанется твоей матери?»
«Никогда!»
«Ты должен сделать все, чтобы она не получила Уголь. Ты должен ее остановить».
Что это значит? Почему все кругом только и делают, что разговаривают с ним загадками?! Почему он постоянно должен довольствоваться обрывками правды? Когда же, наконец, он получит полный ответ на свои вопросы?
«Полного ответа не существует».
«А правда? Она-то существует?»
«Правда для одних может быть ложью для других».
«Так во что же мне верить?»
«В себя, Корин».
«Что?»
«Что слышал. Я только что дала тебе полный ответ на твой вопрос».
«Никакой это не ответ! Это просто одно слово».
«А ты — просто сова». «И что из этого? Что?»
Скрум начал медленно таять.
«Как я узнаю, в какой вулкан мне прыгать? Это Данмор или нет?»
Внезапно Корин услышал громкий треск, а потом шорох. Глаукс, неужели это его мать? Значит, она все-таки выследила его?
Глаза волчицы
Джильбана шла два дня и две ночи. После того как генеральша распрощалась с волками и улетела, волчица незаметно выскользнула из гаддерхилы и отправилась в ночь.
Выследить Ниру оказалось делом нетрудным. Джильбана на своем веку повидала немало птиц, но никогда еще не встречала такой шумной совы. Эта генеральша колотила крыльями так, что воздух свистел.
Джильбана сразу поняла, что Нира направляется к Священному Кольцу, причем летит самым коротким путем. Вечером второго дня волчица впервые почуяла странный запах и почти тут же увидела косой отпечаток волчьей лапы.
Джильбана остановилась, как вкопанная, и прошептала древнее волчье заклятие:
— Брахноккен.
Потом она сделала знак лапой, отгоняя зло, и снова принюхалась. Так и есть, здесь совсем недавно прошел волк с пенной пастью и, что самое страшное, он тоже двигался короткой дорогой к вулканам. Значит, придется идти в обход. Безопаснее всего будет двинуться вдоль реки, но это серьезно удлинит путь. Сумеет ли она тогда опередить Ниру?
Придется суметь, другого выхода все равно нет. Джильбана была быстроногой волчицей, самой стремительной во всем клане Макхитов. Именно поэтому вожак позволил ей остаться в клане после того, как искалечил ее дитя. Что ж, если снег будет не очень глубок, она сумеет добраться до вулканов быстрее Ниры.
Джильбана сорвалась с места и огромными скачками помчалась вперед. Она неслась все быстрее и быстрее. Сердце ее бешено колотилось в груди. «Она должна сделать это».
В голове ее остались только две мысли. Она не позволит этой сове убить своего сына. И она сделает все, чтобы разрушить преступный союз между Нирой и волками, даже если для этого придется пожертвовать жизнью.
«Я не допущу этого. Я этого не допущу!» — слова эти песней пульсировали в крови Джильбаны, стучали в ее сердце, звучали в такт бегущим лапам. Шерсть ее отдувало назад ветром, глаза сверкали двумя неистовыми зелеными звездами, загривок стоял дыбом от ярости, лютое бешенство бурлило в крови и гнало в путь.
