Изгнанница. Клятва рыцаря - [17]

Путники здесь, в стороне от больших дорог, ведущих к дальним городам, встречались очень редко. Только однажды в полдень они натолкнулись на группу торговцев из Хофа, чьи товары защищали полдюжины вооруженных до зубов всадников. Рыцари сразу же нашли общий язык и в итоге вместе сделали привал.

Герлин устроилась у огня, однако Флорис де Трилльон собой отгораживал ее от торговцев, поэтому она снова скучала. В этот день наконец прекратился дождь, и дороги становились все лучше по мере приближения к Лауэнштайну. И поскольку Герлин не имела ничего против быстрой езды, они достигли пункта назначения еще до наступления темноты. Небольшое поместье, где их поджидали, стало для Герлин приятной неожиданностью. Хозяйка имения приготовила ей горячую ванну и составила очень приятную компанию у камина в спальне, пока хозяин устраивал рыцарям прием в большом зале.

– Какая же вы красивая! – льстила госпожа Гертруда своей будущей хозяйке. – А ведь ходили слухи, что господина Дитриха женят на какой-то старой вдове – мне даже стало его жаль, ведь он такой красивый и хороший юноша!

Герлин улыбнулась. Господин Соломон наверняка выбирал для своего подопечного не старую вдову, скорее имелась в виду опытная женщина, которая, возможно, уже произвела на свет детей. Однако она отметила сказанное о своем будущем супруге.

– Так вы знаете господина Дитриха? – спросила она и жадно принялась за хлеб и холодное жаркое, которое ей принесла госпожа Гертруда.

На столе также стояло пряное вино. После продолжительной езды верхом Герлин чувствовала себя здесь на седьмом небе.

Хозяйка кивнула.

– Да, хоть и не так уж хорошо. Однако отец брал его с собой, когда в прошлом году объезжал владения. Оба ночевали здесь, у нас, и господин Дитрих произвел на всех исключительно положительное впечатление. Такой скромный, спокойный и… хороший господин. Наш сын воспитывается вместе с ним в Лауэнштайне, а теперь там будет и ваш брат. Сын нахваливает его, говорит, что господин Дитрих друг всем оруженосцам и пример для подражания. Во многом…

Последние слова она сказала несколько неуверенно. Похоже, что и сын этих ленников уже выбивал своего господина из седла. Да и у господина Роланда должен ведь быть какой-то повод не посвящать Дитриха в рыцари. Возможно, он был не самым сильным среди оруженосцев. Герлин надеялась, что по крайней мере он уже сформировался как мужчина.

В конце концов она крепко заснула как раз в той комнате, в которой год назад ночевал ее будущий супруг, – госпожа Гертруда сообщила ей об этом со смущенной улыбкой. На следующий день путники должны были добраться до крепости Лауэнштайн. Герлин было любопытно, сразу ли она увидит Дитриха.

По крайней мере, Лауэнштайн встретил их цветущими пейзажами. Последний день дорога тянулась через редкий лес и поля, а также часто через деревни, где всем крестьянам не терпелось увидеть будущую графиню. Герлин, прикрыв лицо легкой вуалью, дружелюбно и благосклонно общалась с ними. Если позволяло время, она принимала предложенные ими напитки, брала на руки какого-нибудь младенца или бросала играющим детям монетки. Для этого она взяла с собой кошелек с серебром, часть своего приданого. Крестьяне ожидали подарков от новой госпожи, и Герлин была приятно удивлена, когда Флорис тайком вручил ей кошелек.

– Пожертвование из сокровищницы вашего будущего супруга, – объяснил он. – Господин… Дитрих… – это прозвучало, словно он хотел сказать «господин Соломон», – …знает, что Фалькенберг не имеет больших денежных запасов. Несомненно, господин Перегрин дал за вами щедрое приданое, однако господин Дитрих хотел бы, чтобы его супруга показала, что она прежде всего является воплощением милосердия.

Герлин кивнула. Она была благодарна своему будущему супругу или его сведущему советнику. Подарки крестьянам от новой госпожи по приезде могли обеспечить ей славу на всю жизнь. Но так было заведено – большая часть приданого знатных невест оказывалась в карманах подданных. Что касается Герлин, то ее въезд на территорию графства был похож на триумфальное шествие. Народ искренне радовался подаркам и без устали восхвалял ее.

Герлин уже стали утомлять улыбки и лесть, но вот они наконец въехали в Лауэнштайн. Крепость располагалась на холме над опрятной деревушкой и выглядела надежной и безопасной. Издалека можно было заметить, что жилые покои занимают значительную ее часть, и Герлин надеялась, что они более или менее уютные.

Под предводительством Флориса де Трилльона рыцари и дама въехали в светлый двор, где их встретил стольник. Министериал, исполняющий обязанности стольника[3] – это была важная придворная должность, – шутил, посмеиваясь, с Флорисом. Похоже, молодого рыцаря любили все. Стольник почтительно поклонился Герлин и поднес ей кубок, наполненный сладким вином.

– Господин Дитрих, ваш будущий супруг, распорядился искренне поприветствовать вас от его имени! Он надеется, что сможет увидеться с вами завтра, если тому не помешают другие его обязанности.

– Не помешают! – резко сказал Флорис. Он плотно сжал губы и затем спросил, явно рассерженный словами стольника: – Что же выдумал господин Роланд, чтобы юноша не смог лично поприветствовать свою будущую супругу?