Изгнанная армия. Полвека военной эмиграции, 1920–1970 гг. - [91]

Этому предшествовал арест самого фон Лампе гестапо в самом начале осени 1933 года по обвинению… в шпионаже. Около трех месяцев он провел в берлинской тюрьме и был освобожден лишь по ходатайству немецких друзей, чтобы присутствовать при последних днях умирающей от туберкулеза легких единственной дочери (Евгения фон Лампе умерла в декабре 1933 г.). После смерти ребенка Алексей Александрович сосредоточил все свои силы на укреплении связей II отдела РОВС с германскими политическими институтами. Он считал, что для русской военной эмиграции в Германии сотрудничество с нацистами — единственный шанс вернуться в Россию победителями большевиков. После похищения генерала Миллера, когда председателем РОВС в результате смены ряда промежуточных начальников стал генерал А.П. Архангельский, постоянно проживавший в Брюсселе, своим заместителем он назначил именно фон Лампе, который, со своей стороны, не захотел покидать милый его сердцу Берлин.

В августе 1938 года по требованию немецких властей, возражавших против подчинения II отдела РОВС штаб-квартире в Брюсселе, руководство РОВС приняло решение формально выделить его в самостоятельную структуру во главе с фон Лампе — «Организацию русских военных союзов» (ОРВС).

Вторая мировая война застала фон Лампе в должности служащего крупной издательской фирмы, занимавшегося в свободное время организацией отделений Русского Красного Креста в Берлине и в завоеванных Германией странах Западной и Восточной Европы. Эти учреждения должны были помогать русским эмигрантам, попавшим в немецкий плен, так как многие из них были мобилизованы в армии тех стран, где имели постоянное место жительства до войны.

Русская эмигрантская община в Германии была вполне сопоставима по своему многообразию с таковой во Франции, а по представленным в ней эмигрантским организациям и институтам копировала те, что существовали во Франции.

К началу 1920-х годов в Германии поселилось более 200 тысяч эмигрантов, позднее большинство из них переехало в другие страны. Через пятнадцать лет, в 1935 году, в эпоху Третьего рейха, по данным гестапо, в стране насчитывалось немногим более 80 тысяч эмигрантов из России. Сто двадцать тысяч сочли за благо разъехаться по другим странам в период затяжного экономического кризиса. С возвращением экономики в нормальную колею, к 1936 году русских в Германии стало чуть больше — около 100 000 по свидетельству статистических сведений Министерства церковных дел рейха.

Поиски военной, духовной и гражданской эмиграции в Германии своих ниш и путей дальнейшего исторического развития постепенно привели к появлению новых общественных организаций.

Возрождение национальной России представлялось части русской эмиграции еще вполне возможным, с учетом наблюдаемой ими практики борьбы с либерализмом, масонством и космополитическими течениями национал-социалистов в Германии.

Путь германского национализма, реанимировавшего увядающую страну, доведенную до краха совокупностью факторов, среди которых была и грабительская эксплуатация экономики международным капиталом, воспринимался эмигрантами в качестве допустимой практики для будущей практики в России… Агрессивный антикоммунизм виделся части эмигрантов как единственно возможный инструмент борьбы с насажденным в России духом III Интернационала. Антибольшевизм национал-социалистов привлекал к себе и эмигрантов старшего поколения. Они увидели в Гитлере воплощение своих несбывшихся мечтаний о всесокрушающей силе, которая сможет уничтожить советский режим и помочь восстановить в России национальное государство.

26 октября 193 3 года достоянием общественности стало письмо генерала фон Лампе, в котором тот писал о проведенных переговорах с представителем НСДАП. В письме говорилось: «…После переворота 30 января с.г. в Германии, я и мои друзья предложили наше содействие в борьбе против коммунистов германской власти — я в последнее время вошел в частные переговоры с представителем отдела Иностранных сношений Германской Национал-социалистической рабочей партии (отдел г-на Розенберга), по вопросу о совместных действиях против большевиков».

Далее фон Лампе излагал существо проведенных переговоров: «Мне кажется, что достигнута возможность взаимного доверия. В данный момент начальник Восточного отдела выразил настоятельное желание получить от нас, по возможности, разработанный план тех действий, которые мы предполагали… осуществить совместно с германскими национал-социалистами в направлении к уничтожению большевистской власти в России… по всем направлениям, пока при соблюдении полной тайны наших взаимоотношений с немцами, а потом и возможной интервенционной деятельности в широком масштабе… По предложениям, высказанным

во время имевших место переговоров, инициатор их — начальник Восточного отдела, на основании нашего плана… сделает соответственный доклад, который должен привести к дальнейшим переговорам с представителем Иностранного отдела партии… С переходом переговоров в следующую, так сказать официальную стадию, все лица, принимающие в них участие, как нами о том было оговорено, получат гарантии в том, что с ними не может повториться недоразумение, подобное тому, которое привело к моему аресту. Это совершенно необходимо, так как конечно мы примем все меры, дабы сведения о переговорах не просочились в эмигрантскую гущу, но гарантировать от слухов едва ли сможем…»