Изгнание из Эдема. Хроники демографического взрыва - [6]

Разумеется, мы склонны думать, что человек — это  представитель некоего особого вида, приципиально отличного  от прочих приматов. Многие полагают, что тем,  кем мы сегодня стали, нас сделал наш крупный мозг. Другие  считают даже, что именно заметное увеличение объема  мозга побудило древних приступить к созданию примитивных  орудий, однако этот аргумент представляется  малоубедительным. Да, действительно, тщательно обработанные  орудия — это признак, отличающий человека (а  возможно — и представителей вида Paranthropus[7]), однако  даже шимпанзе способны делать из дерева примитивные,  но эффективные орудия. Между тем шимпанзе обладают значительно меньшим по объему мозгом и очень  давно отделились от прямоходящих приматов. И хотя до  нас, естественно, не дошли остатки их примитивных орудий,  созданных около 7 млн. лет назад, объем мозга у  шимпанзе до сих пор примерно такой же, как у нашего  общего предка, жившего на заре цивилизации. Это говорит  о том, что между умением делать простейшие орудия  и развитием крупного мозга не существует непосредственной  связи. Равно как из сказанного отнюдь не следует, что  общие предки человека и шимпанзе в глубокой древности  умели делать подобные орудия.

У одного из древнейших видов человека, действительно  делавшего орудия труда, так называемого Homo habilis[8],  средний объем мозга составлял около 650 куб. см. Однако  среди известных сегодня черепов Homo habilis один, возраст  которого составляет 1,9 млн. лет, имел объем мозга,  сравнимый с мозгом шимпанзе: 500 куб. см, что аналогично  верхнему пределу мозга австралопитеков[9]. Небольшой  рост и объем мозга, а также другие приматоподобные черты  внешнего облика Homo habilis позволили некоторым  антропологам высказать утверждение, что этот вид был  своего рода исключением из генофонда Homo или «клуба  предков человека», однако, несмотря на этот широко известный  случай, он выглядит скорее предрассудком, нежели  научно обоснованным аргументом. Маловероятно, что  представители вида Homo habilis были нашими предками  (впрочем, то же самое можно сказать и о большинстве гоминидов);  тем не менее они умели делать каменные орудия.

Сама идея о том, что мы сначала сумели обзавестись  крупным мозгом, а затем стали решать, как с ним быть,  представляет собой отказ от основополагающих принципов  дарвинизма. Появлению любых новых навыков поведения  всегда должна предшествовать физическая адаптация,  лежащая в основе таких новых навыков. Еще задолго до начала плейстоценовой ледниковой эпохи в нашем поведении  должны были существовать некоторые аспекты, в  частности — обуславливавшие нашу способность адаптироваться  к изменениям климата, которые и способствовали  активному развитию и увеличению объема мозга. Проблема  поиска пищи в условиях все более засушливой среды  обитания могла быть решена благодаря изобретательности  и находчивости наших предков. В этом им, несомненно,  помог более крупный мозг. Подобное поведение в известной  степени сохранилось и у нас, современных людей,  поскольку за последние 2,5 млн. лет в результате  каждого сколько-нибудь крупного оледенения в Африке  появлялись новые виды человека с большим объемом мозга  и широким диапазоном навыков. После того как после  очередного ледникового максимума наступило короткое  потепление климата, Сахара на несколько тысяч лет покрылась  обильной растительностью, и люди нового вида  отправились с ее просторов в дальний путь, чтобы попытать  счастья на землях Евразии. Около 1 млн. лет назад  объем мозга у представителей различных видов человека,  живших как в Африке, так и за ее пределами, увеличился с  400 до 1000 куб. см и даже практически достиг современных  размеров. Другими словами, объем мозга человека  увеличился на добрых три четверти еще задолго до того,  как на исторической сцене появились люди современного  типа[10].

Почему у нас развился крупный мозг?

Ученые и исследователи высказывали различные предположения  о том, что же явилось ключевой предпосылкой  для развития крупного мозга. Постоянные ледниковые периоды  вызвали в Африке крайнюю засуху и наверняка побуждали  немногочисленных обитателей саванн проявлять  изобретательность и стремление к коллективизму. Нам нетрудно  понять, сколь велика была в подобных условиях  ценность крупного мозга, и все же остается вопрос: почему  столь крупный мозг развился только у нас, людей, а не  у других млекопитающих, тоже живших на границе саванн?  Один из важных аспектов, которому в наши дни  придают большое значение, — это появление в рационе  питания древних людей, наряду с растительной пищей,  мяса. В частности, видный лондонский антрополог Лесли  Эйэлло и его коллега Питер Уилер (основоположник теории  охлаждения черепа) утверждают, что для активного  роста и развития мозга нашим предкам было просто необходимо  есть мясо[11]. Дело в том, что для полноценного питания  мозга необходимо множество калорий, а для роста  и развития — особые высококалорийные питательные вещества.  Тем не менее, как подчеркивают Эйэлло и Уилер,  потребление мяса — это скорее средство, чем причина  увеличения объема мозга. Эти же исследователи доказывают,  что параллельное уменьшение длины кишечника у человека,  как о том свидетельствует изменение формы грудной  клетки у Homo ergaster, является бесспорным доказательством  изменения рациона питания и употребления в  пищу большего количества мяса и сокращения доли овощей.  Другими словами, древнейшие люди современного  типа утратили чисто вегетарианский желудок, столь характерный  для австралопитеков. Однако это изменение  строения грудной клетки произошло задолго до начала  быстрого роста мозга.