Издателям и их сотрудникам, а так же всем заинтересованным лицам - [2]
Но были и другие, о которых и хочу рассказать подробно.
Святослав Логинов рассказывал мне историю, случившуюся в послереволюционные годы. Одному опытному редактору дали в работу текст, в котором не надо было менять ни слова! Он и отнес его дальше, за что был вызван к начальству и распечен за леность и бездеятельность. Тогда он взял эту рукопись, стал жирно вымарывать слова, фразы, целые предложения, а сверху писать те же самые. "Ну вот, другое дело!" - откликнулось начальство, увидев результат такого "труда". - Можешь работать, когда захочешь!"
У меня сложилось впечатление, что именно этим и занимаются некоторые редакторы.
Со мной произошел анекдотический случай: я сдал в издательство книгу, которую готовило другое издательство, но не выпустило. Говорю: "Редактура была, и очень тщательная. Зачем вам деньги тратить на уже выполненную работу?" Тем не мне мне позвонил редактор, которому поручили работу над рукописью и который оказался моим хорошим знакомым. "Выручай, - говорит, работу-то лицом надо показать, а мне там и запятой некуда воткнуть". Приехал ко мне, взяли пива. Я читал текст и говорил - здесь это слово можно заменить на синоним. Он своим карандашом исправлял. Потом за это получил гонорар. И правильно - пусть издательство платит. Но кому это нужно?!
Да, понимаю, поток плохих переводов. Рынок. За перевод дело взялись студенты и учителя, может и великолепно знающие английский, но совершенно не владеющие русским. По-моему, редактура переводов и редактура авторских произведений - вещи абсолютно разные. Но все ж коснусь и переводов.
Да, редактура нужна, практически всегда нужна. А уж в переводе - тем более. Автор не экстра-класса (а таких в стране единицы) запросто пропускает в тексте подобные перлы:
"Не опускай руки, шеф, - сказала она, - вцепись в них зубами и держи мертвой хваткой".
(Под словом "них" подразумевались противники). Появление этого ляпа совершенно понятно - калька с английского, глаз замылен, а, как известно, в отличие от русского, местоимения в английском языке по отношению к одушевленным и неодушевленным предметам разные. По-английски фраза звучит нормально, а по-русски...
Бывает так, что ляп очень трудно увидеть в тексте. Например, знаменитый ляп, который я заметил уже после последней вычитки: "Комната имела яйцеобразную форму. В углу стояло яйцо поменьше". А ведь до меня текст шерстили несколько редакторов. Но этот ляп очень незаметен был в тяжелом и чрезвычайно длинном абзаце.
А вот ляпы выловленные мною после редактуры (где было почиркано в КАЖДОМ предложении):
"Кроме нее на остановке ждали автобуса еще двое: старик с удочками в чехле и брезентовым мешком, в котором трепыхалась еще живая рыба, и пожилая женщина с Библией, которая все время бормотала что-то себе под нос."
"Потом она обняла его и очень медленно, очень нежно, очень аккуратно взяла в свою теплую ладонь его пенис.
- Эй там! - бодро откликнулся он."
Я заметил, что редко когда после исправлений редактора фраза становится лучше, но вот злую шутку подобная практика играет: зачастую, изменив часть предложения, "редактор" не смотрит как он согласуется с оставшейся и получается совсем уж смех.
Хватит о грустном. Переводы - отдельная песня, и не будем их касаться.
Будем говорить о редактуре авторских, современных текстов.
Я мог бы многое рассказать о Святославе Логинове, блестящем стилисте, трепетно относящемся к каждому слову, и вечно терпящему надругательства полуграмотных редакторов. О его недавней "войне" с "Северо-Западом": умудрившись написать роман, ни разу не употребив слово "сказал" (зачем он это сделал, вопрос никого не касающийся), он тут же наткнулся на это слово в книге...
Или вот случай из его же практики: В киевском издательстве в начале девяностого года решили издавать сборник рассказов Логинова "Страж перевала". Логинов отправил рукопись и получил письмо от главного редактора, что текст принят и никаких исправлений не будет, к сборнику сделаны великолепные иллюстрации. По гримасам судьбы, которые стали столь обыденными, что никого и не удивляют, книга киевского издательства должна была печататься в питерской типографии. Узнав об этом, Святослав Владимирович не утерпел и побежал смотреть макет. Рисунки действительно оказались очень достойными. Но текст! Слава вдруг обнаружил, что его герои ходят исключительно своими ногами, глядят только своими глазами и прочее. Для крайней наглядности приведу две цитаты. Оригинальный текст Логинова из рассказа "Ганс-крысолов":
"Палач города Гамельна кнутом убивает быка, но может, ударив с плеча, едва коснуться кожи".
Текст, который он увидел в макете, гласил:
"Палач города Гамельна может кнутом убить быка, но может как бы даже вроде ударив с плеча, едва коснуться их кожи".
Почувствовали разницу?
На Интерпрессконе-92 Слава встретил горе-редактора и прилюдно залепил ему пощечину. Когда Борис Натанович Стругацкий спросил с обыкновенным неудовольствием, что там опять произошло, а я подробно разъяснил ситуацию, мэтр не смог сдержать довольную улыбку: "Дать по морде редактору - святое дело..."
Опасную тропу выбрал рыцарь Радхаур, потомок графов Маридунских. Ведет она в страну драконов, где дружбе и любви предстоят серьезные испытания...
Радхаур, граф Маридунский и его друзья отправляются в опасное путешествие. Они задумали найти сердце Алвисида — бога, свергнутого столетия назад, но не знают, сколь могущественные враги встанут у них на пути.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Брак рыцаря Уррия с дочерью озерного короля не принес ему счастья. Главный герой романа стоит на пути к разгадке многих семейных тайн. Но фоне увлетательного повествования о штурмах замков и битвах с драконами распускается яркий цветок поэтической легенды.
Один из первых на русском языке роман-фэнтези, написанный в жанре «классического детектива». Магия не позволит убийце уйти от возмездия, да и кто сумеет укрыться от Бога, пусть даже уже и свергнутого? Коридоры Смерти, огненные мосты и ледяные стены, жестокие боги и прислуживающие им чудовищные твари... и в награду храбрецу, с честью прошедшему этот страшный путь, — магический меч, которому в этом мире нет равных! Согласно законам жанра, коварство и подлость будут наказаны, а дружба и благородство восторжествуют.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Конфликт вокруг Западной Сахары (Сахарской Арабской Демократической Республики — САДР) — бывшей испанской колонии, так и не добившейся свободы и независимости, длится уже более тридцати лет. Согласно международному праву, народ Западной Сахары имеет все основания добиваться самоопределения, независимости и создания собственного суверенного государства. Более того, САДР уже признана восьмьюдесятью (!) государствами мира, но реализовать свои права она не может до сих пор. Бескомпромиссность Марокко, контролирующего почти всю территорию САДР, неэффективность посредников ООН, пассивность либо двойные стандарты международного сообщества… Этот сценарий, реализуемый на пространствах бывшей Югославии и бывшего СССР, давно и хорошо знаком народу САДР.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Геннадий Иванович Янаев с июля 1990-го по январь 1991 г. был членом Политбюро и секретарем Центрального Комитета КПСС. С декабря 1990 г. занимал должность вице-президента Советского Союза. Во время августовских событий 1991 г. Г.И. Янаев был назначен исполняющим обязанности президента СССР.За участие в ГКЧП был привлечен к уголовной ответственности, 4 сентября 1991 г. освобожден от обязанностей вице-президента СССР и помещен в тюрьму «Матросская тишина»; в 1994 г. освобожден по амнистии Госдумы.После двадцатилетнего молчания Г.И.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.