Избранные труды - [277]
Специально отметим, что мы употребляем термин дедукция в несколько ином смысле, чем это принято в формальной логике. Для нас это не движение от общего положения к частному, а процесс образования общего формального знания, при котором связь между абстракциями устанавливается в процессе и самим способом их формирования. Указание этого признака может служить пока определением дедукции.
1. В предыдущих разделах было выяснено, что применение одной операции практически-предметного сравнения к какому-либо реальному предмету X дает специфически мыслительное номинативное знание. Наглядно-схематически оно выражается в формуле X — (А). Последовательное применение двух различных операций практически-предметного сравнения к этому предмету ведет к образованию номинативно-комплексного реального знания вида X — (А)(В), которое затем (при определенных условиях) превращается в формальное синтагматическое знание вида (А)-(В).
По своему содержанию, а также по способам образования и употребления формальные синтагматические знания подразделяются на знания об единичных фактах и общие знания. Переход от знаний о единичных фактах к общим совершается посредством особых процессов мышления, которые условно были названы процессами согласования. Эти процессы позволяют из числа всех связей сосуществования свойств предметов, установленных в разных единичных случаях, выделять действительные, т. е. необходимые, связи. Только таким образом связанные свойства предметов могут фиксироваться в виде общих формальных знаний.
Для дальнейшего здесь важно специально отметить также, что из двух синтагм, (А) — (В) и (В) — (А), совершенно равноценных и равновероятных, пока они являются знаниями о единичных фактах, как правило, только одна может стать общим знанием, именно та, у которой на первом месте стоит свойство, присущее менее широкому классу предметов. Это вытекает из характера процессов согласования; посредством них мы проверяем, все ли предметы, обладающие свойством А, обладают также свойством В, и объединяем в общее формальное знание только те знаки свойств, которые удовлетворяют этому требованию, но мы не проверяем в общем случае, все ли предметы, обладающие свойством В, обладают также свойством А. Таким образом, из всех синтагм, являющихся знаниями о единичных фактах, выделяются и закрепляются в качестве общих знаний только те, в которых первый знак соответствует классу, в котором все предметы обязательно обладают также и вторым свойством, а второй — более широкому классу, из которого только некоторые предметы входят в первый класс.
2. Предметы объективного мира, уже известные со стороны двух свойств и соответственно уже зафиксированные в знаниях вида X — (А)(В), Х…(А) — (В) и т. п., могут стать объектом других практически-предметных сравнений. Выделяемые в этих сравнениях свойства — к примеру, С, D — первоначально выражаются в несвязанных, не объединяемых друг с Другом номинативных или синтагматических знаниях вида X — (С), Х…(А) — (С), Х…(В) — (D) и т. п., но затем эти знания объединяются, входят в связь друг с другом и образуют многознаковые формы знания (соответственно — многознаковые общие формальные знания) более высоких степеней экстенсивности.
Мы оставляем в стороне все вопросы о том, почему и как в плане фило- или онтогенеза происходит это объединение, как «согласовываются» области значимости всех объединяемых знаков и т. п., и для упрощения предположим, что существуют такие классы А, что все входящие в них предметы обладают общими свойствами В, С, D. Это предположение (в сочетании с положением о наибольшей вероятности закрепления в качестве общих знаний тех синтагм, у которых первым является знак свойства, присущего самой узкой группе предметов) позволяет нам взять из массы всех возможных комбинаций синтагматических знаний одну группу общих формальных знаний — (А) — (В), (А) — (С), (А) — (О) и т. д., — которая сокращенно выражается в знании (А) — (B)(C)(D)… и сосредоточить все внимание на анализе его функционального строения.
Прежде всего бросается в глаза, что взаимосвязь нового знания (А) — (B)(C)(D)… по своему строению подобна номинативно-комплексному знанию вида X — (B)(C)(D)… и, очевидно, может рассматриваться как замещение последнего, тождественное с ним в ряде свойств. В то же время эта взаимосвязь возникает из синтагматических знаний и, очевидно, сохраняет многие их свойства. Поэтому общее формальное знание вида (A) — (B)(C)(D)… целесообразно назвать общим синтагматически-комплексным знанием, или просто — общим синтагматическим комплексом.
Как разновидность синтагматического знания комплекс (А) — (B)(C)(D)… сохраняет все те содержания, значения и функции, которые были у простого синтагматического знания (А) — (В). Одновременно он имеет известные особенности в своем строении и за счет этого получает новые дополнительные содержания, значения и функции. Действительно, уже само наглядно-схематическое изображение общего синтагматического комплекса делает прозрачным тот факт, что атрибутивный знак (А) занимает в его взаимосвязи особое место: он является тем знаком, к которому посредством связи значения как бы «притягиваются» все другие знаки, тем центром, вокруг которого группируются общие синтагматические знания заданной группы и который связывает их между собой. Благодаря этому знак (А) приобретает во взаимосвязи синтагматического комплекса особую функцию. Эта функция проявляется в двоякой форме: как центр объединения сложившихся независимо друг от друга синтагм знак (А) получает функцию
