Избранные труды о ценности, проценте и капитале. Капитал и процент. Т. 1. Основы теории ценности хозяйственных благ - [19]

Бём-Баверк представляет этот результат не в общем виде, а только для заработной платы и процента, не рассматривая ренту. Причина кроется в технической сложности, непреодолимой без использования высшей математики. Но сути проблемы это не меняет, и мы также удовлетворимся упрощенным случаем.

Решение формулируется просто: определяется ставка заработной платы, которая делает наиболее прибыльным для предпринимателей-капиталистов такой производственный период, при котором занята вся доступная в экономике рабочая сила (при упомянутой ставке заработной платы), и поглощается весь фонд средств существования, идущий на ее оплату.

Если бы на рынке устанавливались случайные ставки заработной платы, то учитывая шкалу производительности различных степеней окольности, наиболее прибыльным для предпринимателей-капиталис-тов оказался бы один и только один производственный период. Он и будет избран, а вместе с этим определится определенная ставка процента. Если при этих условиях общее количество услуг труда и земли и общий фонд средств существования обмениваются друг на друга, то достигается равновесие и выполняется его условие, сформулированное выше. Если нет, то незанятые услуги труда и земли, а также средства существования будут понижать ставку заработной платы или ставку процента или и ту и другую, делая оптимальными разные производственные периоды, до тех пор, пока не будет выполнено условие равновесия.

Таким способом был открыт закон процента: ставка процента должна быть равна норме дополнительной отдачи от последнего удлинения производственного периода, возможного при всех сформулированных выше условиях. Представив себе, что это последнее возможное удлинение происходит на отдельных предприятиях, мы можем считать их собственников «предельными покупателями» на рынке средств существования и рассматривать закон процента как специальный случай общего закона цены.

Таким образом мы установили правильное соотношение между процентом и заработной платой (и рентой), а также способ, которым они определяют друг друга. Это открывает большое количество практических приложений. Укажем на некоторые из них, чтобы проиллюстрировать плодотворность данного подхода. Во-первых, мы можем составить точную картину последствий, которые имеет вариация размеров фонда средств существования и рабочей силы, а также изменения шкалы производительности разных степеней окольности — изменения, которые постоянно происходят в результате технического прогресса. Во-вторых, мы решаем проблему того, как улучшение качества труда влияет на процент и заработную плату. Далее мы устанавливаем, что рост заработной платы вначале вызывает падение ставки процента, затем удлинение производственного периода и наконец повышение ставки процента, но не до первоначального уровня. Аналогично падение заработной платы вызывает сокращение производственного периода, повышение ставки процента, увеличение спроса на труд и рост заработной платы, но опять-таки не до первоначального уровня. Кроме того, выясняется, что распределение фонда средств существования между капиталистами не зависит от уровня ставки процента, а различие между основным и оборотным капиталом имеет иное и гораздо меньшее значение, чем то, что приписывали ему классики. При некоторых условиях можно вывести законы изменения не только абсолютного уровня заработной платы, но и относительной доли рабочих в общественном продукте. Но здесь нет места для дальнейших рассуждений на этот счет.

Итак, с помощью простейших средств одержана великая победа. На страницах Бём-Баверка теория социально-экономического процесса впервые предстала как органическое целое субъективных оценок и «объективных» фактов. Нигде в другом месте облик мастера не освещен так ярко лучами гения, как заключительном разделе его труда. Нигде в другом месте не становится так ясно, чего может достичь экономическая теория в его руках. Поразительно, с какой уверенностью и корректностью он пользуется математическими формами мышления, хотя никогда не использовал ни одного математического символа и математической техники анализа. Этим формам мышления он не выучился у кого-либо, но бессознательно обнаружил их с безошибочным чутьем прирожденного ученого на логические закономерности и логическую симметрию материала.

Это чувство логической точности и красоты сочеталось в нем со столь же сильным ощущением конкретного и практически важного. Ни разу не оступившись, он знал, как направить свой путь к практическому решению проблем, и его труды представляют собой большую карту сокровищ, обретенных с помощью его методов. Введя в свою теоретическую схему соответствующие эмпирические данные, он если и не создал реальную возможность конкретного количественного описания капиталистической экономики, то во всяком случае породил серьезную надежду на его появление. Я не знаю, думал ли он сам об этой возможности, по крайней мере, насколько мне известно, он никогда об этом не говорил. Но однажды эта возможность станет реальностью и его труд будет в первую очередь этому способствовать.

Сказать, что его труд бессмертен — это тривиально. Еще долгое время память об этом великом борце будет окрашена симпатией и ненавистью полемизирующих друг с другом сторон. Но среди великих достижений, которыми наша наука может гордиться, его достижение будет одним из величайших. Какова бы не была судьба этого достижения в будущем, следы его никогда не пропадут. Какой бы путь не избрала та часть нашей науки, которая его в наибольшей степени занимала, его дух никогда не будет забыт: