Избранные стихотворения - [7]

На обоях пташки, тем паче – в окне.

Прощайте все, все, что сгинут в огне.

ВСЕ, ВСЕ СНАЧАЛА

Нет, не у этой жизни, не у этой, такой бестолковой,

С играми, снами и кровью, струящейся в жилах.

В месте, опасном для новой души, душе новой

Смерти учиться придется у старожилов.

Кто тут ревнует к компании этой случайной

Денно и нощно, пока не вернется в землю,

И, обновляясь, печаль отрицает печалью,

Смерть презирая? С того - то печаль и дремлет.

Незабыванье - не нынешнее забвение

Прошлого, оскорбляемого ежеминутно.

Это иное рождение,

Неумолимое утро.

ПОГРЕБАЛЬНЫЙ БЛЮЗ

Часы останови, пусть телефон молчит,

Дворняга пусть над костью не урчит,

Дробь барабанов приглушили чтоб,

Дай плакальщицам знак, и пусть выносят гроб.

Пусть банты черные повяжут голубям,.

Аэроплан кружа пусть накропает нам

Со стоном - Мертв, и, умножая грусть,

Регулировщики в перчатках черных пусть.

Он был мой Запад, Север, Юг, Восток,

Воскресный отдых, будних дней итог.

Мой полдень, полночь, песня , болтовня.

Я думал - навсегда. Ты опроверг меня.

Не нужно звезд, гаси их по одной ,

С луной покончи, солнце- с глаз долой!

И , выплеснув моря, смети, как мусор, лес.

Добра теперь не жди, смотря на нас с небес.

ПАДЕНИЕ РИМА

Волны пирс таранят лбом,

В поле брошенный обоз

Ливнем смят, шибает в нос

Из окрестных катакомб.

Тога нынче, что твой фрак,

Фиск гоняет, как клопов,

Неплательщиков долгов

В недрах городских клоак.

Проституткам надоел

В храме тайный ритуал,

И поэтов идеал

Оказался не у дел.

Заторможенный Катон

Славит Древних Истин свод -

Но в ответ бунтует Флот:

"Денег, жрачку и закон"!

Цезаря постель тепла,

Пишет он, как раб-писец,

"Ох, когда ж всему конец"!?

Легким росчерком стила.

И окидывает взором

Стая красноногих птиц

С кучи крапчатых яиц

Зараженный гриппом город.

Ну, а где-то далеко

Мчат олени - коий век -

Золотого мха поверх,

Молча, быстро и легко.

ТАЙНОЕ СТАЛО ЯВНЫМ

Тайное стало явным, как это случалось всегда,

Рассказ восхитительный вызрел, чтоб близкому другу: "О, да!-

В сквере за чашкою чая, ложечкой тонкой звеня -

В омуте черти, милый, и дыма нет без огня".

За трупом в резервуаре, за призраком бледным в петле,

За леди, танцующей в зале, за пьяным беднягой в седле,

За взглядом усталым, за вздохом, мигренью, прошедшей враз

Всегда скрывается нечто, не то, что высмотрит глаз.

Ибо, вдруг, голос высокий запоет с монастырской стены,

Гравюры охотничьи в холле, запах кустов бузины,

Крокетные матчи летом, кашель, пожатье руки,

Всегда существуют секреты, сокрытые эти грехи.

ЭПИТАФИЯ ТИРАНУ

Он совершенства искал; и, понятную для всех,

Изобрел поэзию; безрассудства людей

Он знал, как свои пять пальцев, но, сильней

Его интересовали дела армии и флота.

Когда он смеялся - почтенных сенаторов разбирал смех,

И дети умирали на улицах, когда плакать ему была охота.

МУЗЫКА ХО

Наложница императора

Евнуху ходит стучать,

Войска на границах копья

Оборотили вспять.

Вазы разбиты, женщины мрут,

Оракулы врут в унисон.

Мы палец сосем. Представленье -

С душком и вгоняет в сон.

Но - Перевоплощенья Акт,

И - тема Хо! - звучит,

Вот, из машины явлен бог,

Неряшливый на вид.

Он роль бормочет, извратив

Один иль два стиха,

Велит всех пленных отпустить,

И опустить врага.

ДИАСПОРА

Как он их пережил - понять никто не мог:

Ведь умоляли же его, чтоб доказал -

Что им не жить без их страны и догм? 

И  мир, откуда изгнан он,  был несравнимо мал,

И как земле быть местом без границ,

Раз Это требует изгнать любви менял.

Приняв страх на себя, он ужас стер с их лиц,

Он роль свою сыграл, как замысел  велит,

Чтоб те, кто сир и наг, воистину спаслись.

Пока и места не осталось гнать его в пыли,

В Народ изгнания , куда он был гоним.

И в том завидуя ему, но с ним они вошли

В страну зеркал , где горизонт не зрим,

Где смертных избивать, все что осталось им.

ПЕТИЦИЯ

Сир! Не враг человеков, взываю с колен

Повели извращения нам, будь расточителен:

Ниспошли нам свет и касанье монарших перстов,

Исцеляющее нервный зуд, отпусти на простор

От груди отлученных, исцели лжеца тонзиллит

И комплекс вросшей плевы; пусть закон запретит

Снова и снова тебя приветствовать горячо,

И малодушных исправь шаг за шагом; еще

Тех, кто во мраке, покрой лучами, чтобы взамен,

Замеченные, они изменились, став лучше от перемен.

Огласи каждого целителя в городе, отделив от толпы,

Или в сельских домах, тех, что в конце тропы;

Сравняй с землей дом мертвых и лучезарно взгляни

На новые стили зданий и сдвиги в сердцах им сродни.

АЛОНСО - ФЕРДИНАНДУ

Мой сын, когда под толп галдеж

На трон торжественно взойдешь,

Не упускай из виду воды, ибо

Скипетры тонущие видят там рыбы,

Безразличные к символам сим; нет -

Вообрази корону, лежащую в иле

Со статусом дивана разбитого или

Искореженной статуи; во дни

Когда залпы салютов и стяги - везде,

Помни, бездны ни тебе не завидуют, ни

Королевству твоему призрачному, где

Монарх всего лишь предмет.

Не ожидай помощи от тех, кому дана

Власть принца вразумлять иль ссылаться на

Бич, держа официальную речь,

На открытии памятника Прогрессу, сиречь

Дитя ведя - в руке лилий пучок? Бред!

В их королевских зверинцах живут,

Замалчиваемые тактично, акулы и спрут,

И все происходит по сверенным часам,

Пока те заведены, но не боле,

Потом остается океанская гладь, там