Избранные статьи - [8]

август 2012

«Жизнь науки» Сергея Капицы

Награждать школьников принято книгами, которые составляют фундамент того мира, в котором они живут. Поэтому младшим школьникам надо давать в награду за успехи «Мифы Древней Греции» Куна, средним – однотомник Пушкина, а старшим – ту книгу, которая только что вышла вторым изданием, книгу известного ученого и популяризатора науки, неизменного ведущего программы «Очевидное – невероятное» Сергея Петровича Капицы «Жизнь науки». В ней собраны более ста предисловий к научным трудам по естествознанию, «ставшим поворотными в истории науки», – от «Вращения небесных сфер» Коперника и «Строения человеческого тела» Везалия до «Элементарных частиц» Ферми и «Условных рефлексов» Павлова.

Каждому предисловию предпослана краткая биография и портрет. «Я старался найти портреты великих ученых в молодости, ведь именно в этом возрасте они делали свои открытия, хотя сами сочинения могли быть написаны позже. Все привыкли видеть на портретах маститых старцев, „классиков науки“. Никто не узнает, например, Планка: все видели его портрет на монетах в Германии – лысый череп, – а тут молодой человек, тот самый, который в 25 лет открыл основы квантовой теории».

По точным словам самого С. П. Капицы, это «автобиография науки». Здесь говорят не популяризаторы науки, а те, кто сам создавал – фрагмент за фрагментом – научный образ мира, то есть тот образ, в который верим мы все, к каким бы еще конфессиям мы ни принадлежали. Написанные в течение пяти веко в, эти предисловия поражают единством своего языка. Как пишет Капица, «сами предисловия между собой очень перекликаются и по форме, и по содержанию. Это похоже на сочинение „Как я провел лето“, которое дети пишут после каникул. Мне казалось, что великие ученые – Коперник и Ньютон, Везалий и Дарвин, Менделеев и Планк – так же, как школьники, вернувшиеся с каникул, ограниченные небольшим объемом и определенной задачей, писали эссе о собственном сочинении. Дело сделано, труд написан и готов к печати, и остается кратко изложить его суть и задачу. Это удивительное сходство предисловий, написанных великими учеными прошлого, меня поразило, и в какой-то момент мне стало понятно, что, собранные вместе, они могут раскрыть путь науки от эпохи Возрождения до наших дней».

Впервые эта книга вышла в 1973 году, но нынешнее издание можно считать новой книгой – не потому, что туда внесены сколько-нибудь серьезные изменения, а потому, что оно обращено к совершенно новому, катастрофически переменившемуся читателю. В 1973 году ценность и необходимость науки и для человечества, и для общества, и для отдельного человека казались совершенно очевидными, не требовали доказательств, а теперь снова нужно отвечать на вопросы: что такое наука? откуда она взялась? зачем она нужна? нужна ли она? почему люди становятся учеными? Ответы, данные в книге «Жизнь науки», ценны не только тем, что их дают великие ученые, а тем, что сами вопросы они воспринимали всерьез, а не как праздное любопытство профанов или дикарей.

Ответы будут даваться разные. Коперник пишет о стремлении к прекрасному: «Среди многочисленных и разнообразных занятий науками и искусствами, которые питают человеческие умы, я полагаю, в первую очередь нужно отдаваться и наивысшее старание посвящать тем, которые касаются наипрекраснейших и наиболее достойных для познавания предметов. Такими являются науки, которые изучают Божественные вращения мира, течения светил, их величины, расстояния, восход и заход, а также причины остальных небесных явлений и, наконец, объясняют всю форму Вселенной. А что может быть прекраснее небесного свода, содержащего все прекрасное!» А Павлов – о спасении человечества: «Только точная наука о самом человеке – а вернейший подход к ней со стороны всемогущего естествознания – выведет его из теперешнего мрака и очистит его от теперешнего позора в сфере межлюдских отношений». Но дело не в том, чтобы выбирать из этих ста ответов близкие, а в том, чтобы понимать, что каждый из них уже вошел в нашу собственную картину мира, что вот из этих ста предисловий и книг, к которым они написаны, она в общем-то и состоит.

март 2008

«Из заметок о любительской лингвистике» Андрея Зализняка

Основную часть книги А. А. Зализняка «Из заметок о любительской лингвистике» составили статьи, в которых подробно разбираются и уничтожаются лингвистические гипотезы создателя «новой хронологии» А. Т. Фоменко.

Интерес – почти драматический – книги заключен в самом сочетании этих двух имен. А. А. Зализняк олицетворяет понимание гуманитарной науки как общего труда многих поколений ученых, ищущих истину; он крупнейший современный лингвист, создатель Грамматического словаря русского языка, автор фундаментальных исследований по истории русского языка. Каждая его работа – образец почти уникальной в гуманитарных науках строгости и ясности.

А. Т. Фоменко изображает гуманитарную науку как корыстный многовековой обман, дело рук многих поколений фальсификаторов; всю историю Античности и Средневековья он объявил огромной фальсификацией, с помощью которой западноевропейцы пытались стереть память о всемирной Русско-Ордынской империи: «Дабы предотвратить восстановление Империи, надо, чтобы народы забыли сам факт ее недавнего существования». При чтении такого рода заявлений неясно, говорит ли здесь безумец или циник. Зализняк предполагает, что в книгах Фоменко говорит тот, кто «с позиции супермена ставит широко – масштабный человековедческий эксперимент – проверяет границы бездумного легковерия», то есть и безумец, и циник одновременно. Но на самом деле интересны не столько мотивы автора книг, сколько умонастроение, сделавшее возможным их массовый успех. Кажется, что в основе читательского легковерия лежит глубокое и неопределенное чувство общей обманутости и обкраденности: нас обманули, мы только не знаем как; у нас украли, мы только не знаем что; и поэтому мы готовы поверить всякому, кто нам это объяснит.