Избранные сочинения в 2 томах. Том 2 - [10]

Опять, с новой силой застучали они в стенки. Но что толку? Вероятно, кабину погрузили на машину или специальную платформу. Людей вокруг нет. Кто услышит? Путешествие в закрытой коробке Бабкину вовсе не нравилось, он трезво оценивал положение и думал лишь о том, как бы выбраться из этой тюремной камеры, в которую они залезли добровольно. Правда, сделали нужное дело, устранили аварию. Только все равно люди будут смеяться. Надо сказать Димке, чтобы помалкивал, а то при его болтливости всего можно ожидать. Перед женой неудобно, засмеет: как это, мол, Тимофей Васильевич, вы в мышеловку попали?

В кабине было темно и тихо. Возможно, она еще находилась на территории института. Никаких покачиваний не чувствовалось. Тимофей ползал около люка в надежде найти внутренние запоры. Хорошо бы незаметно выскользнуть. Впрочем, откуда здесь запоры?.. Для кого? Аппараты работают без людей, автоматически. За ними даже следить не надо.

Приподнявшись на колени, Тимофей нарочито зевнул.

— Не беспокойся, выберемся. В общем, нос не вешать. Понял?

А Вадим и не беспокоился. Оснований не было. Начиналось небольшое, но довольно интересное путешествие. Еще мальчишкой, садясь в электричку, он подумывал, как бы хорошо поздним вечером, сойдя на незнакомой станции, почувствовать под ногами землю, по которой никогда еще не ступал. Все это, конечно, было давно. В те годы рощица у полотна железной дороги становилась уссурийскими джунглями, где даже крик коростеля казался странным и непонятным.

В новом путешествии, кроме тускло освещенных стен кабины, Вадим ничего не видел, но приключение волновало его забавной необычайностью.

— Вот здесь был выключатель… — как бы про себя сказал Тимофей, поднялся, и, к удивлению Вадима, в кабине вдруг загорелся свет. — На том же месте, как и там…

— Где «там»?

— Нет, это я просто так, — рассеянно ответил Тимофей.

Только сейчас Вадим по-настоящему разглядел внутренность кабины. В первый раз было некогда — торопились с установкой ЭВ-2.

Кабина — как и в других метеостанциях — цилиндрической формы. На стенках блестящие кубики разных приборов, регистрирующих погоду. Радиостанция помещается на противоположной стороне, в другом отсеке. Большинство приборов вынесены за пределы кабины, и только надписи на щитках говорят о том, что сюда подходят провода от автоматического анемометра, показывающего скорость ветра, от барометра, отмечающего давление, актинометра, следящего за интенсивностью солнечных лучей. Сюда же подошли провода от облакометра, термометров, дождемера, от множества других приборов, показания которых давали полную картину состояния погоды в местности, где установлена автоматическая радиометеостанция. Сеть таких метеостанций, сильно развивающаяся за последние годы, помогает предсказывать погоду.

Некоторые из приборов неизвестны Вадиму. Слишком уж они сложны для метеостанции. В герметически закрытых ящичках щелкают многочисленные реле, вспыхивают зеленым светом какие-то колбочки, гудят, как пчелы, крошечные моторчики, спрятанные за стеклянными окошками в щите.

Тимофей, что с ним редко бывало, сидит в полной растерянности возле люка и ощупывает каждую заклепку. Возможно, ищет потайную кнопку. Нажмешь ее — и люк откроется.

Напрасная затея. Вадим подробно осматривает стены кабины, гофрированные, видимо, из дюралюминия или других легких сплавов. Нет ли здесь бокового люка? Внимание Вадима привлекает овальная дверь. А вот и запоры, как у иллюминаторов на теплоходе. Не заметив, что дверь опечатана, Вадим тихонько приотворяет ее.

С трудом сдерживая радость, он готов сразу же позвать Тимку, но хочется самому проверить, можно ли здесь выбраться на свободу.

— Я все-таки поищу четвертый винт, — дипломатически предупреждает Вадим, делая вид, что лезет под каркас, и, улучив момент, проскальзывает в дверь.

Осторожно прикрывая ее за собой, Вадим включает свет приемника. Длинный коридор, Вадим входит в него, как в трубу, и, согнувшись, направляется дальше. Труба пересекается другой, но несколько большего диаметра. Здесь уже можно выпрямиться.

«Что-то не то, — думает Вадим, сворачивая направо. — На метеостанцию совсем не похоже».

Непонятное ощущение: пол часто уходит из-под ног, какое-то покачивание, словно машина, на которой установили это сооружение, едет по холмам. Да нет, какая там машина? Разве она свезет такую громадину?..

Вадим идет и идет и никак не понимает, почему до сих пор не доберется до конца. Какие-то пересечения, повороты, коридоры, в них и заблудиться можно. Надо отметить место, где повернул направо. Вадим вынимает из кармана ручку и чувствует, что она мокрая. Странно, никогда чернила из нее не выливались, разве только однажды — в самолете.

Мокрым в чернилах пальцем он чертит крестик на блестящем металле и снова идет… Да, несомненно, коридор окружает кабину. Дальше проверять не стоит.

Он торопится к Тимофею, спотыкается. Что это под ногами? Какая-то крышка? Наверное, люк. Значит, из этого кольцевого коридора есть выход.

Опустившись на колени, Вадим ищет запоры, — надеясь, что крышка открывается внутрь. Так оно и есть. Вадим наклоняется над люком, нащупывает лесенку, которая ведет к нижнему люку, и осторожно спускается в узкий колодец.