Избранные произведения - [9]
Итак, пребывал я в смущении и недоумении и великой печали, и воззвал я из глубины сердца моего к Богу, и взмолился: о Боже Истины! исповедуюсь тебе в скорби моей, сколь бедственно ходим мы во тьме! Как слепые, боремся и состязаемся мы во мраке, поражая лучших своих друзей, как врагов... Просвети меня светом Твоим, о Господи, дабы спасся я и другие люди из сей пустыни тьмы! - Когда я так взывал и молился ко Господу, осенила меня благодать свыше, и явлено было мне некое око, возрадовавшее меня и просветившее сердце моё. И смог я видеть и рассуждать обо всём стократ яснее и светлее, чем все учителя со всеми их книгами во всём мире могли бы научить меня. Ибо из сего [света] были написаны все [Священные] Писания от начала мира, и сия книга есть во мне и во всех людях, великих и малых, юных и старых, учёных и неучёных; но мало, о! как мало из них могут читать сию книгу! Сколь многие из сих учителей отрицают и отвергают оную в себе самих и прилепляются к мёртвой букве, сущей вне их, и оставляют Книгу Жизни, которая перстом Божиим написана во всех человеческих сердцах! Я же, Господи, благодарю Тебя, о крепость жизни моей и свет разума и сердца моего, что Ты соделал меня учёнее всех сих учителей и книгописателей, ибо Ты показал мне истинную книгу в моём сердце -ив свете оной могу я читать Священное Писание, данное мне во свидетельство. Ибо я разумею его по сути и духу, который во мне, а не по тени и мёртвой букве, которая вне меня. Обрати же меня к Тебе во мне самом, и обрету я единую веру и исповедаю, что только она есть измерительная вервь и истинное писание, коим испытываются все духи (1 Ин. 4,1) и все разделения в Церкви»[24].
После этого духовного озарения Вайгель стал смотреть на всё иными глазами. Прежде всего он примирился с собою по поводу своей компромиссной и конформистской подписи под «Формулой согласия» - об этом он очень выразительно пишет в своей главной книге «Диалог о христианстве». Изменились и многие его взгляды. Место традиционной церковной, в известной степени «синергийной», мистики занял очевидный спиритуализм (спиритуалистические черты и раньше присутствовали у Вайгеля, но теперь они вышли на первый план). В произведениях Вайгеля появляется имя Каспара фон Швенкфельда, «главного» спиритуалиста раннего протестантизма. Важнейший «практический элемент» западной мистики - умирание в нас ветхого Адама и восстание в нас Христа - трактуется теперь через призму заимствованного у Парацельса учения о «замене» плоти и крови ветхого Адама небесной Плотью и Кровью Христа. До «Формулы согласия» Вайгеля вполне можно было причислить к «филиппистам» (хотя сам Вайгель никогда себя таковым не считал): широта взглядов, терпимость, символическое понимание Таинств, требование от человека покаянной внутренней деятельности, т. е. некоей «синергии» - всё это несомненно наследие меланхтонистского духа Виттенбергского университета. Теперь для Вайгеля Филипп Меланхтон делается «врагом номер один»: Вайгель становится решительным антисинергистом и опровергает догматические взгляды Меланхтона, главный из которых - внешнее вменение человеку оправдания Христова. Именно сюда направляет Вайгель весь пафос своей критики; характерно и появление на страницах его сочинений имени основного оппонента Меланхтона в этом вопросе Андреаса Озиандера (Швенкфельд и Озиандербыли осуждены в «Формуле согласия» как еретики). Но самое важное - формируются экклезиологические воззрения Вайгеля, идущие совершенно вразрез с официальной церковной точкой зрения.
Подытожить произошедшие с Вайгелем изменения можно, оттолкнувшись отелов замечательного немецкого учёного, исследователя творчества Вайгеля, Винфрида Целлера. Для Вайгеля, пишет он, была очень важна категория «Flucht» (бегство). В первый период своего творчества он понимал это вполне традиционно - мистически: бегство от мира сего в область Духа. После же «Формулы согласия» понятие «Flucht» у Вайгеля изменилось. Теперь это уже бегство от внешнего человека к внутреннему, от «человеческой церкви» к «Церкви Божией»[25]. Внутренний переворот, совершившийся с Вайгелем, с чрезвычайной выпуклостью запечатлён в его трактате «О жизни Христовой», к рассмотрению которого мы и переходим.
«О жизни Христовой» - самая «публицистическая», самая «непричёсанная», самая живая и «яростная» книга Валентина Вайгеля. Повод, её вызвавший, как мы уже сказали - «Формула Согласия» и подписание Вайгелем этого церковного документа против своего желания, против своих убеждений. Реакция, ответ, декларация - пусть даже только для самого себя и для узкого круга друзей, написанная «в стол» - и есть трактат «О жизни Христовой».
Необходимо более подробно сказать о том, что, собственно, так отталкивало Вайгеля от «Формулы Согласия». Уже цитировавшийся нами историк Мартин Юнг пишет, что Церковь Реформации изначально предлагала человеку минимум догм. Но в дальнейшем в лютеранстве весьма умножились многоразличные споры о тех или иных сторонах церковного учения, что привело - в противоположность исходным интенциям Реформации - к значительному развитию отвлечённого догматического богословия и «схоластизированию» веры (здесь ещё необходимо учитывать и ту «лакуну» во внутренней жизни человека, о которой говорилось выше). «Формула Согласия» явилась неким итогом этого процесса, свидетельствуя о том, что лютеранская церковь, подобно Риму, главным признаком истинной церковности стала рассматривать не полноту духовной жизни во Христе, но прежде всего чистоту вероучения
Сегодня многие христиане сражаются с серьезными сомнениями, касающимися их веры и их церкви. Это касается и христиан – адвентистов седьмого дня, в особенности в западном мире. Многие оставляют свою церковь или же оказываются «на грани» того, что они уйдут из церкви. Эти люди пытаются решить, что они сделают: тоже уйдут или найдут мужество остаться. Книга, которую вы держите, написана для таких людей.
Верстка Минеи Праздничной выполнена с сентября месяца и праздника Начала индикта по август и Усекновения честныя главы Иоанна Предтечи. Даты подаем по старому и (новому) стилю. * * * Данная электронная версия Минеи Праздничной полностью сверена с бумажной версией. Выполнена разметка текста для удобочитаемости; выделено различные образы слова МИР: мир (состояние без войны), мíр (вселенная, община), мν́ро (благовонное масло).
Богословско-литературное наследие Леонтия Византийского, знаменитого богослова и полемиста VI века, до сих пор остается недостаточно изученным в России, между тем как на Западе в XIX–XX вв. ему были посвящены десятки исследований. Современному российскому читателю известны, пожалуй, лишь краткие упоминания о Леонтии в трудах протоиерея Георгия Флоровского и протопресвитера Иоанна Мейендорфа. До сих пор нет полного русского перевода ни одного трактата Леонтия Византийского... Не претендуя на полноту и окончательность, предлагаемый ныне сборник исследований призван дать современному российскому читателю необходимые сведения о составе «Леонтиевского корпуса» (Corpus Leontianum), его предполагаемом авторстве, структуре и содержании входящих в него богословских трудов. *** Редакционный совет Центра библейско-патрологических исследований (программа поддержки молодых ученых ВПМД) Отдела по делам молодежи Русской Православной Церкви: Иерей Сергий Шастин (настоятель Крутицкого Патриаршего Подворья, Председатель Всероссийского православного молодежного движения и Братства Православных Следопытов) Диакон Михаил Першин (директор центра, заведующий информационно-издательским сектором Отдела по делам молодежи Русской Православной Церкви) Иерей Сергий Осипов (технический редактор) Проф.
Впервые я познакомился со Спердженом, купив его книжку в букинистическом магазине в Ливерпуле в 1950 году, хотя после этого потребовалось еще несколько лет, чтобы я по-настоящему узнал его. На моей книжной полке стояли несколько его книг, и мне, тогда еще молодому христианину, нравилась горячая вера их автора, но по большей части я все же воспринимал Сперджена как чудо-проповедника чуждой мне викторианской эпохи. Тогда я был согласен с одним современным писателем, сказавшим, что «в век скучных английских проповедей Сперджен говорил захватывающим, богатым, метафорическим языком». К трудам Сперджена я относился как к обычным современным христианским книгам с евангельским содержанием, разве что их было слишком много.
Творения святителя Иоанна Златоуста с древности были любимым чтением жаждущих премудрости православных христиан, не утратили они своей актуальности и сегодня. В этом сборнике помещены выдержки из творений святителя по самым разным темам: о любви к Богу и ближнему, о добродетелях и страстях, об отношениях в семье и воспитании детей. Книга рассчитана на самый широкий круг читателей.
Протоиерей Георгий Флоренский (3893—1979) — русский православный богослов, философ и историк, автор трудов по патристике, богословию, истории русского религиозного сознания. Его книги «Восточные отцы IV века», «Византийские отцы V—VIII веков» и «Пути русского богословия» — итог многолетней работы над полной историей православного Предания, начиная с раннего христианства и заканчивая нашей эпохой. В книге «Византийские отцы V—VIII веков» автор с исчерпывающей глубиной исследует нравственные начала веры, ярко выраженные в судьбах великих учителей и отцов Церкви V—VIII веков.Текст приводится по изданию: Г.