Избранные произведения в одном томе - [177]
— Цыган.
— Ну так ты еще, пожалуй, царю скажешь.
— А ты боишься царя?
— Я не люблю его.
— Вот как! А кого же ты любишь?
— Того… как его?.. Молоденького… Орло…
Она не могла окончить своей отрывистой речи. Тяжелая рука царя опустилась на ее рот.
— Молчи, — сказал он ей сурово, и его черные глаза загорелись. — Люди! — закричал он громовым голосом, обращаясь к прислуге. — Взять тотчас эту женщину и отнести ее на кровать в ее комнату… Пока не отведут ее на плаху.
Царь тотчас же уехал.
Часть гостей ничего не заметила и продолжала пировать как ни в чем не бывало, но Телепнев и Наталья Глебовна сидели бледные от ужаса. Они слышали слова царя, и теперь глядели на опустелое перед ними место.
Телепнев крепко сжал руку жены…
— Итак, кара Божия наступила для сей преступной женщины, — прошептал он.
Несколько времени спустя пришедший наконец в себя благодаря оттираниям свояченицы Меншиков бегал уже беспокойно по палате и спрашивал у всех, где царь.
Но никто не мог ему ответить в точности.
Тогда он сильно обеспокоился…
Он смутно помнил, что здесь что-то готовилось, что-то должно было совершиться, но что именно, не мог тотчас припомнить.
И вдруг мысль осенила его…
— Да где же Марья Даниловна Гамонтова? — спросил он одного из слуг, и тот сказал ему, что произошло.
Меншиков подошел к столу, наполнил до краев пустой кубок, попавшийся ему под руку, и залпом выпил его…
Глава 31
Марья Даниловна лежала на кровати.
Чуть брезжил рассвет осеннего мутного петербургского утра. Мелкий дождь барабанил в окна, и небо, казалось, плакало беспомощными, больными слезами, такими, какими бы заплакала она сама, если бы могла плакать.
Но она не могла плакать.
Что-то мрачное и тяжелое, давящее, ползло по ее уставшей душе и сжимало ее сердце…
Она чувствовала себя больной и разбитой. Голова ее горела, как в огне, и сильно болела.
Как ни напрягала она усилия своих воспоминаний, ничего точного, ничего определенного она не могла вспомнить…
Что произошло вчера вечером? Помнила она, что приехала к Зотову, что ей нездоровилось, что она сидела за столом и много пила. Но почему она много пила, кто ее побуждал к этому, что было потом — она ничего не знала.
Порой перед ее умственным взором вставал образ царя. Понемногу вспомнила она, как они сидели рядом, как они пили, как он что-то шептал ей…
Но затем все заволакивалось туманом, и сознание отказывалось ей служить далее.
Она хлопнула в ладоши, и в комнате появилась Акулина.
— Поздно ли я вернулась вчера домой? — спросила она.
Акулина смешалась, потупила взоры и, видимо, не решалась ответить.
— Что с тобой? — спросила ее Марья Даниловна. — Говори же!
Но Акулина вдруг заплакала.
Марья Даниловна вздрогнула…
— Что случилось? Говори скорее! — спросила она испуганно.
Акулина тогда рассказала ей:
— Тебя привели под руки два лакея. Несчастье, сударыня, у нас в доме, ой, какое несчастье!
— Какое?
— У дверей твоих апартаментов поставлена стража.
— Стража! Зачем?
— Не ведаю про то. А только никого к тебе допускать не велено. И говорят, сие по указу царскому.
И точно молния сознание прорезали воспоминания Марьи Даниловны…
Разом точно выплыли из тумана все подробности вчерашнего происшествия. Она вспомнила и царские речи, и свои ответы.
Ей стало холодно, и она закуталась в пушистое покрывало.
Дрожь била ее тело.
— Так вот что! — промолвила она. — Я проговорилась… Царь нарочно напоил меня!
Она чувствовала, что настали ее последние дни. Черное прошлое вставало перед ней грозным тяжелым призраком.
Всю жизнь она боролась с этим прошлым, всю жизнь старалась заглушить в себе мрачные воспоминания о своих преступлениях и, когда, казалось, она достигла высокого положения, почета, все всплыло наружу, и вот она, как прежде, низвергнута в прах и поставлена лицом к лицу со своим прошлым.
Кара близится. Жертвы ее требуют отмщения. Возмездие вопиет к небу!
Душа ее устала бороться. Что делать? Уступить? Сдаться, покориться?
Но нет, не таков нрав у нее! Она будет еще бороться, будет бороться до последнего издыхания, до последней капли жизни. И пусть это ни к чему не приведет, но она не сдастся, не положит своей головы под плаху без борьбы.
Еще надо доказать, что она виновна…
За дверью послышались шаги, мягкие и вкрадчивые… Она подумала сначала, что это шаги царя, но потом, прислушавшись, сразу узнала их.
Это были шаги Меншикова, ее злейшего врага, очевидно, предавшего ее.
Дверь отворилась, и на пороге показался действительно Меншиков.
Лицо у него было свежее, несмотря на вчерашнюю попойку, и веселая довольная улыбка блуждала около его губ.
— Здравствуй! — кивнул он ей головой. — Вышли, пожалуйста, свою девку, мне нужно сейчас говорить с тобою.
Она велела Акулине выйти.
Меншиков взял кресло, подкатил его к кровати и внимательно взглянул на Марью Даниловну.
На лице ее уже не отражалось ни малейшего беспокойства.
Она быстро, заслышав еще шаги князя, постаралась стереть с лица все слезы ужаса за свою судьбу, и оно было теперь ясно, как солнечный весенний день.
Меншиков опустился в кресло и беспокойно задвигался… Уж чего доброго не помирился ли с ней царь, не простил ли ее? Но нет, ему известно, что со вчерашней ночи никто не входил к ней в комнату.
Судьбы первой российской императрицы Екатерины I и загадочной красавицы Марьи Даниловны переплелись так тесно, что не разорвать. Кто же та роковая женщина, которая появилась в Петербурге на закате царствования Петра Великого и из полной безвестности поднялась на вершину богатства и власти, став фрейлиной государыни? Почему, она обладала столь безграничной властью над царственными особами?Весь двор Петра I охватил невиданный переполох, и даже всесильный фаворит царя Меншиков не может справиться с коварной авантюристкой.
Имя Валериана Яковлевича Светлова (наст. фам. Ивченко: 1860–1934) – автора исторических романов и рассказов, увлеченного исследователя Кавказа и древних культур, путешественника. искусствоведа, было хорошо известно дореволюционной России. Балетный критик, муж балерины В. А. Трефиловой, коллекционер и журналист, он сотрудничал в журналах «Нива», «Театр и искусство», «Звезда», Ежегоднике императорских театров, газетах «Биржевые ведомости», «Слово» и др. Автор работ по истории русского балета. В 1909 г. принимал участие в организации Русских сезонов Дягилева.
Перед вами два исторических романа замечательного русского писателя Валериана Яковлевича Светлова (1860–1934).В увлекательнейшем произведении «из времен царствования Алексея Михайловича» «При дворе Тишайшего» В. Я. Светлов сумел увидеть историю по-новому, настолько интересно воссоздать жизнь людей того времени, с их радостями и горестями, переживаниями и раздумьями, что целая эпоха предстает перед читателями так, будто она раньше была ему неведома.Несколько поколений вглядывались в Кунсткамере в черты лица женщины, голову которой столь безбожно долго сохраняли для обозрения, и с интересом познакомились бы с тем, как представил писатель в романе «Авантюристка» жизнь этой преступно известной фрейлины петровского времени.
Имя Валериана Яковлевича Светлова (наст. фам. Ивченко; 1860—1934) – автора исторических романов и рассказов, увлеченного исследователя Кавказа и древних культур, путешественника, искусствоведа, было хорошо известно дореволюционной России. Балетный критик, муж балерины В. А. Трефиловой, коллекционер и журналист, он сотрудничал в журналах «Нива», «Театр и искусство», «Звезда», «Ежегоднике императорских театров», газетах «Биржевые ведомости», «Слово» и др. Автор работ по истории русского балета. В 1909 г. принимал участие в организации Русских сезонов Дягилева.
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
Валентин Саввич Пикуль (1928–1990) — советский писатель, автор исторических романов и литературных миниатюр. Участник Великой Отечественной войны. Содержание: Океанский патруль Баязет Париж на три часа На задворках Великой империи Из тупика Реквием каравану PQ-17 Пером и шпагой Звезды над болотом Моонзунд Мальчики с бантиками Морские термины (словарь)
«Безумный аттракцион» — антология фантастики и фэнтези разных авторов под одной обложкой! Содержание: Безумный аттракцион (Д. Захаров) Мобильник для героя (Н. Нестеров) Мириады светлячков (А. Зайцев) Щепотка звёзд на стакан молока (В. Иващенко) Экзо (Э. Катлас — цикл) Охотники (С. Карелин, Е. Евстигнеев) Отстойник (С. Чичин) Хранитель Врат (Р. Кузнецов) Пастухи чудовищ (А. Корнилов) Призраки мёртвой звезды (И. Осипов) Страж Зари (С. Куприянов)
В книгу вошли самые известные романы Сидни Шелдона, представляющие собой разные грани его яркого беллетристического таланта. «Истинное лицо» — увлекательный психологический детектив, герой которого — преуспевающий психоаналитик — должен вычислить среди своих пациентов жестокого убийцу. «Оборотная сторона полуночи» — крепкий коктейль из остросюжетного романа и мелодрамы, история любви, мести, предательства и преступления. «Незнакомец в зеркале» — завораживающе увлекательная история знаменитого комика, встретившего женщину своей мечты — и запутавшегося в ее смертоносных сетях. «Узы крови» — замечательный сплав семейной саги и детектива, где героиня — наследница гигантской бизнес-империи — старается понять, кто именно из многочисленных корыстных родственников пытается убрать ее с дороги.
Трилогия А. Черкасова и П. Москвитиной «Сказания о людях тайги» включает три романа и охватывает период с 1830 года по 1955 год. «Хмель» — роман об истории Сибирского края — воссоздает события от восстания декабристов до потрясений начала XX века. «Конь рыжий» — роман о событиях, происходящих во время Гражданской войны в Красноярске и Енисейской губернии. Заключительная часть трилогии «Черный тополь» повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах. Трилогия написана живо, увлекательно и поражает масштабом охватываемых событий. Содержание: Хмель Конь Рыжий Черный тополь.