Избранные произведения в одном томе - [382]

К этому моменту разговора мы осушили, наверно, уже с дюжину бутылок, но и тема была такая сложная, что хотелось её немного разнообразить.

— Стюк-стюк-стюк-стюк… — послышался вдруг странный звук, и мы увидели за стеклом птичку. Это была простая синица, она-то и колотила клювиком об стекло.

— Ух ты! — сказал Дыбов и залпом осушил рюмку.

— Ну вот и всё, кореша, — сказал и Жипцов, надевая кепку. — Спасибо за конпанию. Это — Жилдобин.

— Это? — вздрогнул лоцман, указывая на синицу.

— Да нет, — успокоил Жипцов. — Это — птичка, от Жилдобина привет.

— Рожу зря мыли… — ворчал Дыбов, — морду скребли… Ладно… — И они прямо с табуретов утекли в погреб.

Глава 81

БЕСКУДНИКОВ

— Ну вот и открыли островок, — мрачно констатировал Суер. — Вот с какими упырями приходится пить.

— Бывало и другое, кэп, — сказал я. — Бывало, чокались и с их клиентами.

— Ну и рожи, — сказал Кацман. — А брови-то, брови! Такими действительно только землю буровить.

— Чу! — сказал Пахомыч. — Чу, господа… прислушайтесь… из погреба.

Из-под крышки погреба, которую Жипцов с Дыбовым второпях неплотно прикрыли, слышались односложные железные реплики, судя по всему, указания Жилдобина. Речь шла о каком-то, который многих угробил, потом говорилось, как к нему подползти: «…от Конотопа возьмёте левее, увидите корень дуба, как раз мимо гнилого колодца…», слышно было неважно, но когда Жипцов дополз, стало всё пояснее. Слушать было неприятно, но…

— Ну и ты что же? — спрашивал Жипцов, чиркая где-то далеко спичкой и закуривая. — Всех-всех людей хотел перебить?

— Всех, — отвечал испытуемый. — Но не удалось.

— А если б всех уложил, к кому бы тогда в гости пошёл?

— Нашли время по гостям ходить. Уложил бы всех и сидел бы себе дома, выпивал, индюшку жарил. Но вот видите, не успел всех перебить. Расстреляли, гады. Лежу теперь в могиле, успокоился.

— Э-ке-ке, — сказал Жипцов. — Неужто наверху ещё расстреливают? А я и не знал. Но тебе это только так кажется, что ты успокоился. Вслед за мною-то ползёт Дыбов.

— А что Дыбов?

— Ничего особого… Дыбов как Дыбов… Как твоё фамилие-то? Ваганьков? Востряков? Ага… Вертухлятников… так вот, господин Вертухлятников, за ваши прегрешения и убиения живых человеков — а убивали вы и тела, и души в районах Средней Азии и Подмосковья — вам полагается разговор с господином Дыбовым… Толя? Ты чего там? Ползёшь?

— Да погоди, — послышалось из недр. — Тут одному попутно яйцо нафарширую… а кто там у тебя?

— Да этот, по бумагам Вертухлятников…

— Ты его пока подготовь, оторви чего-нибудь для острастки…

Вдруг там под землёй что-то захрустело, заклокотало, послышался грохот выстрела и крик Жипцова:

— Брось пушку, падла, не поможет!

— Чего там за шум? — спросил Дыбов.

— Да этот в гроб с собой браунинг притащил, отстреливается… да в кого-то из родственников попал, а тот — повешенный… умора, Толик! Ползи скорей, поглядишь.

— Погоди, сейчас венский кисель закончу, а ты червяков-то взял?

— Взял.

— Да ты, небось, только телесных взял. А задушевных взял червяков?

— С десяток.

— Напусти на него и на его потомство.

— На потомство десятка не хватит.

— А брал бы больше. С тобой, Жипцов, выпивать только хорошо, а работать накладно. Всё самому делай. Ты только допрашиваешь, а мне — в исполнение приводи. В другой раз побольше бери задушевных червяков, а также

сердечно-печёночных,

херовых-полулитровых,

аховых,

разболтанных,

пердоколоворотных по полсотни на клиента,

по два десятка для потомства по линии первой жены, два десятка по линии потомства последней жены, по десятку на промежуточных, если таковые имеются…

— Моя фамилия Бескудников! — взвыл вдруг испытуемый. — Бескудников! Я лёг вместо Вертухлятникова! Не я убивал! Он! Дал мне по миллиону за кубический сантиметр могилы! По миллиону! Ну, я и взял! А он-то ещё по земле ходит!

— Что ж ты, падла, и под землёй прикидываешься? — Из погреба послышались такие звуки, как будто с трактора скидывали брёвна. — Слышь, Дыбов! Это — Бескудников. Что там про него записано?

— Погоди… — послышался тяжкий вздох Дыбова. — Передохну… мне тут такая сволочь попалась, жалко, что его не сожгли, прошёл бы по молекульному ведомству, сунули бы в бонбу… Бескудников, говоришь? А-а. Его тут давно ждут. Большая гадина. Что говорит — всё врёт. Он родился в тысяча девятьсот…

— Хватит, — сказал вдруг наш капитан сэр Суер-Выер и захлопнул крышку погреба. — Открыли остров, но закроем люк. Думаю, что все эти беседы под землёй проходят однообразно и кончаются одинаково, иначе на это дело не брали бы таких долдонов, как Дыбов.

— Пора на «Лавра», — сказал старпом. — Хочется напоследок осушить ещё рюмочку, да не знаешь, за чьё тут здоровье пить. За хозяев как-то не тянет.

— Можно выпить за здоровье лоцмана, — предложил вдруг я.

— За меня? — удивился Кацман. — С чего это? Почему? Это что — намёк на что-нибудь? Зачем ты это сказал?? Нет-нет-нет! Не надо за меня пить!

— Ну ладно, — сказал я, — выпьем тогда за старпома.

— Что же это ты так сразу от меня отказываешься? — обиделся Кацман. — Сам предложил — сразу отказался. Так тоже не делают.

— Ну давай вернём тост, выпьем за лоцмана.

— Да не хочу я чтоб за меня пили! С чего это?!?