Избранные произведения в одном томе - [192]

Он подъехал к костру, поздоровался.

Пастухи угрюмо смотрели в огонь. Никто не ответил на приветствие, никто не спросил, куда он держит путь.

Наконец один пастух поднял голову.

— Камни, — сказал он.

Всадник не понял пастуха. Он видел овец, а камней не видел. Хлестнув коня, он помчался дальше.

Он мчался к тому месту, где степь сливалась с землёй, а навстречу ему подымалась вечерняя чёрная туча. По земле стелились под тучей облака пыли.

Дорога подвела к оврагу с глубокими склонами. На склоне — красном и глинистом — лежали серые камни.

«Это уж точно камни», — подумал всадник и влетел в овраг.

Тут же накрыла его вечерняя туча и белая молния воткнулась в землю перед копытами коня.

Конь метнулся в сторону, снова ударила молния — и всадник увидел, как серые камни обратились в зверей с острыми ушами.

Звери скатились по склону, кинулись под ноги коню.

Конь захрапел, подпрыгнул, ударил копытом — и всадник вылетел из седла.

Он упал на землю и ударился головой об камень. Это был настоящий камень.

Конь умчался. За ним стелились по земле вдогонку длинные серые камни. Только один камень остался на земле. Прижавшись к нему головой, лежал человек, который мчался неизвестно куда.

Утром нашли его молчаливые пастухи. Постояли над ним, не сказали ни слова.

Они не знали, что в тот самый момент, когда ударился всадник об камень головой, — на свете появился новый человек.

И всадник мчался, чтоб увидеть этого человека.

За минуту до смерти он думал:

«Кто же родится? Сын или дочь? Хорошо бы дочь».

Родилась девочка. Её назвали Ольга. А попросту все её звали — Лёля.

Сказка об огромных существах

Был жаркий июльский день.

На лугу стояла девочка. Она видела перед собой зелёную траву, по которой рассыпаны большие одуванчики.

— Беги, Лёля, беги! — услышала она. — Беги скорее.

— Боюсь, — хотела сказать Лёля, но сказать не смогла.

— Беги, беги. Ничего не бойся. Никогда ничего не бойся. Беги!

«Там одуванчики», — хотела сказать Лёля, но сказать не смогла.

— Беги прямо по одуванчикам.

«Так ведь они же звенят», — подумала Лёля, но быстро поняла, что сказать такую фразу ей никак не удастся, — и побежала прямо по одуванчикам. Она была уверена, что они зазвенят под ногами.

Но они оказались мягкие и не звенели под ногами. Зато звенела сама земля, звенели стрекозы, звенел серебряный жаворонок в небе.

Лёля бежала долго-долго и вдруг увидела, что перед нею стоит огромное белое существо.

Лёля хотела остановиться, но остановиться не могла.

А существо огромное манило незнакомым пальцем, притягивало нарочно к себе.

Лёля подбежала. И тут огромное существо схватило её и подбросило в воздух. Тихо замерло сердце.

— Не бойся, Лёля, не бойся, — послышался голос. — Не бойся, когда тебя подкидывают в воздух. Ты ведь умеешь летать.

И Лёля вправду попробовала летать, замахала крыльями, но далеко не улетела, снова опустилась на руки. Тут она увидела широкое лицо и маленькие-маленькие глазки. Чёрненькие.

— Это я, — сказало огромное существо — Марфуша. Не узнаёшь? Беги теперь назад.

И Лёля побежала назад. Она снова бежала по одуванчикам. Они были тёплые, щекотались.

Она бежала долго-долго и увидела новое огромное существо. Голубое.

— Мама! — крикнула Лёля, и мама подхватила её на руки и подбросила в небо:

— Не бойся. Ничего не бойся. Ты умеешь летать.

И Лёля полетала уже подольше и, наверное, могла бы летать хоть сколько угодно, но ей самой захотелось опуститься поскорей в мамины руки. И она опустилась с неба, и мама с Лёлей на руках пошла по одуванчикам к дому.

Сказка о какой-то штуке с золотым носом

Это было… давно это было. Это было, когда Лёля научилась летать.

Она летала теперь каждый день и всегда старалась приземляться в мамины руки. Так было надёжней и приятней.

Летала она, когда выходила на улицу, но и дома хотелось иногда полетать.

— Что с тобой поделаешь, — смеялась мама. — Летай.

И Лёля взлетала, но в комнате летать было неинтересно — мешал потолок, взлететь высоко не удавалось.

Но всё-таки она летала и летала. Конечно, если нет возможности летать на улице — надо летать в доме.

— Ну всё, хватит летать, — говорила мама. — Ночь на дворе, спать пора. Летай теперь во сне.

Ничего не поделаешь — Лёля ложилась спать и летала во сне. А куда денешься? Если нет возможности летать на улице или в доме — надо летать во сне.

— Хватит летать, — сказала однажды мама. — Научись как следует ходить. Иди.

И Лёля пошла. А куда пошла — она не знала.

— Иди смело. Не бойся ничего.

И она пошла. И только отошла, как над головой у неё что-то глухо зазвенело:

— Дон! Дон!

Лёля испугалась, но тут же не испугалась.

Она подняла голову и увидела: высоко на стене висит какая-то штука с золотым носом. Она качала этим носом, а лицо у ней было круглое, белое, как у Марфуши, только уж очень много глаз.

«Это что за штука с золотым носом?» — хотела спросить Лёля, но спросить не удалось. Язык как-то пока не поворачивался. А поговорить хотелось.

Лёля набралась духу и спросила у этой штуки:

— Летаешь?

— Так, — ответила штука и махнула носом. Страшновато махнула.

Лёля снова напугалась, но тут же снова и не напугалась.

«А не летаешь — ну и ладно», — хотела сказать Лёля, но сказать ей это опять не удалось. Она просто махнула на штуку рукой, а та в ответ — носом. Лёля снова рукой, а та — носом.