Избранные произведения в одном томе - [38]

— Как дела? — спросил я, сдаваясь.

Похрустывая суставами, он устроился на моем плетеном стуле.

— Чувствую себя очень хорошо, на редкость хорошо. Значительная физическая нагрузка и свежий воздух, вот и весь секрет… на мой взгляд, и вам это не помешало бы. Слегка перерабатываете, старина. Это видно, синяки здесь! — Он провел пальцем под своими большими, широко раскрытыми, покрасневшими глазами.

Дверь бесшумно отворилась, и вошла Элис, чтобы забрать досье Джин. Я начал привыкать к тому, что у меня есть свой отдел. Мои исторические книги, записки и неоплаченные счета были в таком изобилии разбросаны по нашему единственному светлому чистому кабинету, что я почти забыл о строгом порядке, царившем здесь при Долби. Элис, однако, не забыла и постоянно выравнивала стопки папок и убирала вещи по местам, где «хранит их мистер Долби». Я обнаружил кроссворд, над которым все еще бился. Элис заполнила его. Десять по вертикали я угадал правильно. Это было «иго».

— Невеселая штука — ревматизм, — говорил Карсуэлл.

«Диферамб» оказался ошибкой. Не знаю, почему я вообще взял это слово…

— Намазать мазью «Белая лошадь», — говорил Карсуэлл, — и прямиком в постель.

Мне хотелось, чтобы Карсуэлл замолчал и отправился домой. Он курил свою сигарету, с нервной сосредоточенностью обязательно вынимая ее изо рта, но никогда не дальше чем на три дюйма. Элис наблюдала, как Карсуэлл почесывает лопатки о резную спинку гостевого стула. Она знала, как и я, что он устраивается надолго. Элис закатила глаза, изобразив сочувствие. Я притворился, что не видел решенного кроссворда.

В этот момент на кнопку «А» нажимал Чико.

Мой внешний телефон зазвонил. И все заговорили.

— Откуда ты? Да, где ты сейчас? Какого черта ты делаешь в Грэнтеме?

— Позвольте мне поговорить с ним, сэр. Нужны заявки на фильмы, он не составил их, а эти заявки нужно отправить сегодня.

— Тебе нечего делать в Грэнтеме. Кто подписал твою командировку? О, правда? Что ж, тогда она пойдет за твой счет.

— Мюррей, — безжалостно продолжал Карсуэлл, — отличный сотрудник, заметьте, но без вашей уверенности — ничто. Я это ценю. Работает очень тщательно, сдерживает стремление к поспешным выводам. Скрупулезность — суть статистического анализа.

— Ну а мне какую роль ты отводишь в этой драме твоей жизни?

— Да, сэр, понимаю, сэр, начальник, сэр, но когда я увидел…

— Правильно, Чико, это верно, хоть раз ты ответил правильно. Я именно начальник, и в данный момент — твой начальник. Но ведь тебя это не волнует, не так ли? Ты скрылся бы неведомо куда, если бы Долби по-прежнему руководил отделом… а?

— Я видел Долби, сэр, говорил с ним. Сегодня вечером я снова с ним увижусь.

Карсуэлл разложил на моем столе несколько листов бумаги и сказал:

— Эти цифры, которые я сюда принес, всего лишь кратчайшая возможная выжимка, я не хочу утруждать вас сутью. Вам нужен результат, а не причины невыполнения, как вы всегда говорите. Нужно проделать гораздо больше работы, чтобы придать им убедительности. Я имею в виду настоящей убедительности. На данном этапе это скорее аналитическое предчувствие.

— Ты не имеешь права встречаться с Долби.

— На открытой линии нельзя говорить «начальник», сэр.

— Не вмешивайтесь, Элис.

— Аналитическое предчувствие, но тем не менее предчувствие.

— Ты не имеешь права действовать через мою голову. Это крайняя низость и чертовски не по-военному.

— Не следует говорить «не по-военному»… это открытая линия. Он говорит по обычной телефонной линии.

Карсуэлл все еще бубнил:

— Мастерство приходит при чтении результатов, старина, я всегда говорю. Просто требует тренированного ума. Я знаю, что некоторые из наших причуд иногда кажутся вам странными. О, я знаю. Нет, нет, нет, конечно, вы человек действия. Патер такой же, точно такой же.

— Я узнал этого парня, сэр. В фильме в Военном министерстве, сэр. Друг, сэр, моего двоюродного брата и отлично соображает в химии. Правда, сэр. Сегодня вечером я снова увижусь с Долби. Он считает, что мне нужно несколько дней побыть здесь, сэр. Долби запретил мне сообщать о своем местоположении, но я знал, что вы поинтересуетесь, где я. К тому же мне нужно написать заявки на фильмы, сэр. Я пропустил уже несколько дней.

Карсуэлл собирал листки со статистическими данными и складывал в большую прошнурованную папку.

— Мюррей возьмет на себя всю деятельную сторону, звонки и ведение дела. Но я хочу, чтобы вы дали ему разрешение называться представителем Особого подразделения городской полиции. Я собирался прийти к вам на прошлой неделе, но Мюррей сказал, что без каких-либо отправных данных нечего и начинать. Нам придется проверить больницы, дома престарелых, санатории… дома умалишенных тоже, старина, сказал я, раз они ученые. Ха-ха. Но это убедительно, заметьте.

Дома умалишенных, размышлял я, интересно, что Карсуэлл придумает в следующий раз. А Чико тем временем говорил:

— Мне перезвонить вам завтра после разговора с Долби, сэр?

— Джин здесь, сэр, — сказала Элис, пытаясь спрятать личное дело Джин под розовато-лиловым кардиганом с голубыми пуговицами.

— Здравствуйте, моя дорогая юная леди.

— Нет, не вешайте трубку, я еще не закончил!