Избранные произведения. Том 7. Проклятые - [113]

Они спускались по пандусу, застекленному тонированным стеклом и обсаженному розовыми финушиями.

— Несомненно, в вашем наблюдении содержится доля истины, — признал он. — И, однако, они сознают, что усилиям вашим найдется применение, пока война не кончится.

— И после окончания войны — тоже найдется, хотя они этого и не видят.

Он искоса посмотрел на нее.

— Что вы хотите этим сказать?

— Окончание войны не повлечет за собой исчезновения Человечества. С одобрения Узора они освоили и заселили много миров, с тем, чтобы у союза было достаточно воинов. И завершение войны не заставит их покинуть обжитые планеты. Мы по-прежнему будем вынуждены вступать с ними в социальные взаимодействия. Именно поэтому мои исследования имеют такое значение.

Старший помолчал некоторое время.

— Я не вполне уверен, что в этом будет необходимость, — сказал он, наконец. — Многие полагают, что с небольшой нашей помощью Человечество будет только радо возобновить свою первоначальную изоляцию.

— Это бессмыслица, — ответила она, — либо желаемое выдается за действительное. Нельзя согнать потомство с насиженного гнезда. Невозможно вымести их, как навоз. И как бы сообщество Узора к этому не стремилось, они не уйдут. А поэтому, чтобы уживаться с ними, нам надо постараться их понять, а чтобы понять необходимо их изучить. — Глаза ее сверкнули. — При любых условиях.

— В мой адрес можете не распаляться, потому что я на вашей стороне, — сказал руководитель отделения. — Если бы это было не так, я не финансировал бы ваши исследования так долго. Я просто говорю, что есть другие — менее дальновидные, менее… терпимые.

— Но я ведь не одна занимаюсь этим вопросом.

— Я знаю. Есть еще Вунененмил в университете Сиета и Давививн на Куусуниу.

— Я хорошо их знаю по их работам. Так же, как и они меня. Мы — маленькая, спаянная группа; своего рода тройка, только объединенная не сексуальными, а научными интересами.

Они свернули под водопад и направились по дорожке, ведущей к обиталищам.

— Нежелание изучать бьющееся в схватке Человечество — общее для всех наших союзников, — заметил Старший. — Оно не ограничивается Вейсом. То же самое мы имеем везде — от С’вана до Чиринальдо. Массуд мог бы их запомнить, но они слишком заняты битвой, на С’ване все слишком самонадеянны, Лепар, само собой, отпадает. Гивистам, О’о’йян и Сспари слишком заняты материально-техническим обеспечением войны. — Из клюва его донесся мягкий свист. — Мне иногда кажется, что серьезным изучением заинтересован только Вейс.

— Человечество заявляет, что и они тоже.

Старший посмотрел на нее в изумлении.

— Что вы имеете в виду?

— У них есть свои высшие учебные заведения, где они на самом деле, хотите верьте — хотите нет, занимаются не только оттачиванием военного мастерства.

— Да, я слышал подобные рассказы. — Перья на шее у него поежились, но гребень не поднялся. — Человеческий университет — тут уже в самом этом понятии заложено противоречие. Ужасное, должно быть, местечко.

— Не знаю. Но когда-нибудь надеюсь испытать на себе.

— Да, вы настоящий ученый, если преданы своему делу до такой степени.

— Не больше, чем любой из моих достопочтенных коллег, — непредвзято заверила она его.

— Вероятно, но ведь ими движет уважение и любовь к предмету исследования. А у вас это определенно не так.

— Это правда, к Человечеству у меня не больше любви, чем у любого здравомыслящего вейса. Я не хочу, не могу этого отрицать. Я, скорее, привязалась к этому огромному пробелу в столь важной отрасли знания, который должен быть заполнен. И я рада, что несмотря на личные чувства, члены руководства способны это понять.

— Будьте уверены, они понимают.

— Так, может быть, они поймут, как насущно будет выполнить заявку, которую я собираюсь представить им завтра?

— Заявку? — Веки его полуприкрылись. — На что? На дополнительные носители информации? На какие-нибудь редкие исследовательские материалы? Может быть, на отлет за пределы мира, чтобы лично побывать на Куусуниу и познакомиться с коллегами? У нас в настоящее время с финансами проблем нет.

— Боюсь, что не так все прозаично. Это касается одной проблемы, которая уже продолжительное время меня беспокоит.

Он резко остановился.

— Вы не больны, случайно? — Обеспокоенность его была искренней. Она уже давно заприметила, что интерес к ней со стороны головы отделения выходил за рамки профессионального. И не то чтобы ей претило такое внимание — просто он совершенно не волновал ее как потенциальный партнер для спаривания. Отсутствие у нее интереса заставляло его оказывать знаки внимания издали, но надежды он все-таки до конца не терял. Она знала, что это все чисто мужская штучка, которой он даже в его преклонном возрасте полностью не управлял.

— Я очень сильно ощущаю, что с имеющимися у меня в распоряжении материалами я продвинулась настолько, насколько это представлялось возможным, и, следовательно, должна в дальнейшем предпринять шаги, связанные с расширением моих исследовательских работ.

— Конечно же. Несомненно. Я лично поговорю, чтобы вам…

— Нет, вы не поняли. Я исчерпала все возможности литературы, начиная от первого контакта Человечества с Узором. Мои собственные изыскания уже продвинулись гораздо дальше, чем что бы то ни было написанное и сделанное. Мне нужно… — Она замялась, пытаясь облечь свои слова в самую убедительную формулировку. — Мне нужно провести полевые изыскания.