Избранные произведения. Том 1 - [44]

Ее готовила во храм.

Но смутно, смутно, словно сон,

Невнятной грусти змейка-нить

Кралась ей душу перевить.

И райских струн неясный звон

Манил ее к сиянью дня,

Огонь незажженный храня.

На солнце взоры устремив,

Она жила в тиши пустой

У входа в терем золотой.

Богаче, чем морской прилив,

Она несла в себе алмаз

Стремящих к счастью темных глаз.

Но, как пустыня без воды,

Забыла запахи цветов,

И мощь корней, и вкус плодов.

О вы, кто духом молоды,

Вставайте, будьте как она,

Все чаши выпейте до дна.

4. «Так темен, темен вечер был…»

Так темен, темен вечер был.

Так долог был вечерний час.

Огонь закатный в муках гас.

В кошмаре душный воздух плыл.

Дорога шла, все шла, устав,

Полями, лесом, между трав.

Лохматой грудой стал курган,

И стая сосен, старых слуг,

Над ним сковала верный круг.

Они пришли, когда туман

Куренья белые кадил

И вечер за горы уплыл.

Перед заветною чертой

Коснулся душ людской испуг,

Но сосны разомкнули круг.

Природа с ласкою простой

Склонилась к ним, седая мать,

Детей привыкшая ласкать.

Глаза просторные открыв,

Он ясно близкое постиг,

И зажигал, любуясь миг.

Она, вся — нега, вся — порыв,

Таить смятенья не могла,

Себя на радость отдала.

Он руку взял и взял ее,

Так близок стал, так был далек,

Так странен трепет теплых щек.

Лицу ее — лицо свое…

Двойная вспыхнула душа,

Как мир весенний хороша.

Ликуйте все, кому дано

Носить огонь и зажигать

Судьбой рожденное сверкать!

Зарею небо зажжено.

Вонзился в небо первый луч,

Так нежно ал и так певуч.

Они зажгли свои костры,

Огни слились в один язык,

И в нем метнулся чей-то лик.

Слиянье брата и сестры —

То было первое родство,

Вселенской жизни торжество.

5. «Так прилетело утро к ним…»

Так прилетело утро к ним.

И с утром ангел прилетел,

Готовя светлым их удел.

Он был чудесным и нагим,

Без пола, зависти и слез,

Нежнее, чем стволы берез.

Два снежно-белые крыла

Пространство отдали ему.

Он был подвластен лишь тому,

Чья жизнь над жизнями была

Предвечным, чистым родником

И первым всех огней огнем.

Едва лучи своих лампад

Заря на небо принесла,

Они увидели посла.

Сверканьем стал их ясный взгляд,

Тела — вселенной, Богом — дух,

И мрак земли для них потух.

Им очи ангел отворил,

Расширил теплые сердца,

Чтоб свет небесного лица

Перенести хватило сил.

И мир, сияя, им предстал

Без жадных, темных покрывал.

Прекрасен был их первый день,

Прекрасней всех пришедших дней,

Смелее всех и всех ясней.

И Бог сказал земле: «Одень

Одежду лучше всех одежд,

Милее девичьих надежд».

6. «Как хорошо владыкой быть…»

Как хорошо владыкой быть

Не только неба и цветов,

Но всех желаний, чувств и слов.

Как хорошо в себе носить

Всю власть, носить в себе одном,

Над телом, духом и умом.

Как хорошо рабыней стать

Того, кто все в себе несет,

Кто все дает и все берет.

Как хорошо себя сжигать

У золотого алтаря

Тебя зажегшего царя!

7. «Трепещет пламенный закат…»

Трепещет пламенный закат.

Все небо в желтом янтаре,

Вечерня служится заре

Среди сияющих палат,

И от зенита до земли

Не ходят тучи-корабли.

Вечерню слушая, стоит,

Стоит он в поле на огне,

На темном, старом валуне.

Лучами храм небес залит.

Душа лучами залита.

Весь мир — безмолвные уста.

«Приди», — он медленно сказал

Кому-то жадному, кто был

Над ним в пожаре алых крыл.

И темно-красный жаркий вал

Его, сказавшего, увлек

В кипящий пламенем поток.

Когда последний луч погас,

На небо сумерки взошли

И звезды бледные зажгли,

Тогда погас последний час

Небесно-белых первых дней,

Настали дни иных огней.

8. «Он к ней пришел и ей сказал…»

Он к ней пришел и ей сказал:

«Иди со мной. Тебя люблю.

Тебя любовью окрылю».

Шла ночь в тумане покрывал,

Когда к реке они пришли

И поцелуем мир зажгли.

Нет! Нет! То был не поцелуй,

То был огонь нездешних сфер,

Предел сознанья, чувств и мер.

Он создал в них потоки струй,

Горячих, острых, как металл,

Он их уста огнем сковал.

Еще. Еще. Раскрыт кивот.

И близкий Бог в глаза глядит.

Он рад. Он знал. Он так велит.

Объятья рвутся. Миг растет.

Сверкает тело. Всё — одно.

Всё — глубь, достигнутое дно.

Весь мир — живое существо,

Двояко целое. И в них

Оно истратилось двоих.

Так родилось еще родство:

Отныне мужа и жены

Телами души зажжены.

9. «Рассказ простой, как мир и Бог…»

Рассказ простой, как мир и Бог.

С простой душой рассказан он,

Как рассказуем детский сон.

С прологом сходен эпилог:

Стихом, повторенным здесь вновь,

Святая славится любовь.

<1907>

РУСЬ Песни и думы

Нищ и светел, прохожу я и пою.

Вяч. Иванов

Русь

Русь! Что больше и что ярче,

Что сильней и что смелей!

Где сияет солнце жарче,

Где сиять ему милей?

Поле, поле! Все раздолье,

Вся душа — кипучий ключ,

Вековой вспененный болью,

Напоенный горем туч.

Да, бедна ты, и убога,

И несчастна, и темна,

Горемычная дорога

Все еще не пройденó.

Но и нет тебя счастливей

На стремительной земле,

Нету счастья молчаливей,

Нету доли горделивей,

Больше света на челе.

У тебя в глуши родимой

Люд упорней, чем кремень,

Гнет терпел невыносимый

В темной жизни деревень.

У тебя по черным хатам

Путом жилистой руки

Дням раздольным и богатым

Копят силу мужики.

У тебя по вешним селам

Ходят девушки-цветы,

Днем не смаяны тяжелым,

Правдой юности святы.

Горе горькое изжито!

Вся омытая в слезах,

Плугом тягостным разрыта,

Солнцу грудь твоя открыта,

Ты придешь к нему в боях!

1907

Гаданье

Распахнула дверь резную,

Снег полночный заскрипел.