Избранные произведения - [24]

Торжествен шум мой глас скрывает,

Скончать некрасной стих пора.

Однако мысль тебе желает

Несчетных благ от всех творца

С твоим светлейшим ввек супругом¹⁴,

Всего которой света кругом

Достоин толь, как ты, владеть.

Дай бог! драго чтоб ваше племя

Во мне простерлось в вечно время

И вам сыновних внуков зреть.

Между 8 июня и 12 августа 1741

Первые трофеи Иоанна III, чрез преславную над шведами победу августа 23 дня 1741 года в Финляндии >*

…Vivite fortes,

Fortiaque adversis exponite pectora rebus.

Horatius[56]

ПЕРВЫЕ ТРОФЕИ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА ИОАННА III, ИМПЕРАТОРА И САМОДЕРЖЦА ВСЕРОССИЙСКОГО, ЧРЕЗ ПРЕСЛАВНУЮ НАД ШВЕДАМИ ПОБЕДУ АВГУСТА 23 ДНЯ 1741 ГОДА В ФИНЛЯНДИИ ПОСТАВЛЕННЫЕ И В ВЫСОКИЙ ДЕНЬ ТЕЗОИМЕНИТСТВА ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА АВГУСТА 29 ДНЯ 1741 ГОДА В ТОРЖЕСТВЕННОЙ ОДЕ ИЗОБРАЖЕННЫЕ ОТ ВСЕПОДДАННЕЙШЕГО РАБА МИХАЙЛА ЛОМОНОСОВА

Российских войск хвала растет,

Сердца продерзки страх трясет,

Младой Орел уж Льва¹ терзает.

Преж нежель ждали, слышим вдруг

Победы знак, палящий звук.

Россия вновь трофей вздымает

В другой на финских раз полях.²

Свой яд премерзку зависть травит.

В неволю тая храбрость славит,

В российских зрила что полках.

Оставив шум войны, Градив³,[57]

Изранен весь, избит, чуть жив,

К полночным с южных стран склонился,

Искал к покою гор, пещер,

У финских спать залег озер,

Тростник подстлав, травой покрылся;

«Теперь уж, – молвил, – я вздохну:

Изойдут язвы толь глубоки.

Бежите, брани прочь жестоки,

Ищите вам мою сестру».[58]

Кровавы очи лишь сомкнул,

Внезапно тих к себе почул

Приход Венеры и Дианы⁴.

Лилеи⁵ стали в раны класть,

Впустили в них врачебну масть,

Смешавши ту с водой Секваны⁶:

«Ах, встань, прехраброй воин, встань,

О старой нашей вспомни дружбе,

Вступи к твоей некосно службе,

Внеси в Россию тяжку брань».

Вскочил, как яр из ложа лев,

Колеблет стран пределы рев.

Не так, на верьх высокой Эты⁷

Поднявшись, брат[59] его шумел,

Как яд внутри его кипел.

Уж действа есть его приметы.

Мутятся смежны нам брега,

Стокгольм, подобным пьянством шумен,

Уязвлен злобой, стал безумен,

Отмкнуть велит войны врата⁸.

Но что за ветр с вечерних стран

Пронырства вас закрыл в туман?

Не зрила чтоб того Россия,

Что ваших войск приход значит?

Зачем ваш сбор у нас стоит?⁹

В закрытье видны мысли злыя.

В шерсти овечьей знатен волк.

Хоть Аннин¹⁰ зрак от нас высоко,

Вторая есть¹¹, которой око

Зрит, твой к чему намерен полк.

К пределам нашим что ж пришли?

Надежда кажет что впреди?

Надежда ныне вам не лжива!

К себе вас та земля влечет,

В которой мед с млеком течет?

Ну ж впредь; пройдите! нет и дива!

Ведь вы почти уж так в раю,

Коль близко наша к вам столица!¹²

Но ближе тем парит Орлица,

Что правит свой полет ко Льву.

Не сам ли с вами есть Нимврод,

Собрался весь где ваш народ?

Что землю он прилежно роет?

Воздвигнуть хочет столп и град¹³?

Рушить прямой натуры ряд?

Ужасну в свете вещь откроет!

Все ждут, чего не знают ждать.

Да что ж увидим мы за диво?

Колено хочет то кичливо

Другу Полтаву тут создать.

Смотри, тяжка коль шведов страсть,

Коль им страшна российска власть.

Куда хотят, того не знают.

То тянут, то втыкают меч,

То наш грозятся мир пресечь,

То оной ввек хранить желают;

Чинят то умысл нам жесток,

Хотят нам желчи быть горчае,

То воску сердце их мягчае;

Однако вас сыскал свой рок.

Противу ветров сильных плыть,

Среди несносных бурь вступить

Отважны их сердца дерзнули.

Колючей терн, сухой тростник,

Таился в коих зной велик,

Теперь уж явно всем вспыхнули.

Войну открыли шведы нам;

Горят сердца их к бою жарко;

Гремит Стокгольм трубами ярко¹⁴

Значит в свету свой близкий срам.

Однако топчут, режут, рвут,

Губят, терзают, грабят, жгут,

Склоняют нас враги под ноги;

Российску силу взяли в плен,

Штурмуют близко наших стен,

Считают вот добычи многи,

Да где ж? в спесивом их мозгу.

А в деле ужас потом мочит,

И явно в сердце дрожь пророчит,

Что будет им лежать внизу.

Подобно быстрой как сокол

С руки ловцовой в верьх и в дол

Бодро взирает скорым оком,

На всякой час взлететь готов,

Похитить, где увидит лов

В воздушном царстве свой широком.

Врагов так смотрит наш солдат,

Врагов, что вечной мир¹⁵ попрали,

Врагов, что наш покой смущали,

Врагов, что нас пожрать хотят.

Уже ступает в свой поход

К трудам избранной наш народ¹⁶,

Нагим мечем на запад блещет,

Которой скрасит шведска кровь,

Что брань начать дерзнула вновь.

Противных ближней край трепещет;

На финском небе черной дым,

Российска ревность где кипела.

Сквозь слезы видит житель села,

Зажгла что месть огнем своим.

Вспятить не может их гора,

Металл и пламень что с верьха

Жарчае Геклы¹⁷ к ним рыгает.

Хоть купно Вилманстранд на них

Ретиво толь со стен своих

Подобной блеск и гром пускает.

Но искрам и огню претят

Полки, силнейши гор палящих

И ярко смертью им грозящих,

Стрелам подобно сквозь летят.

В морях как южных вечной всток

От гор Атлантских¹⁸ вал высок

Крутит к брегам четвертой части¹⁹,

С кореньем вырвав лес валит;

Пустыня, луг и брег дрожит,

Хотят подмыты горы пасти.

Российской воин так врагам

Спешит отмстить свиреп грозою,

Сбивает сильной их рукою,

Течет ручьями кровь к ногам.

Вдается в бег побитый швед,

Бежит российской конник вслед

Чрез шведских трупов кучи бледны

До самых вилманстрандских рвов,

Без счету топчет тех голов,

Что быть у нас желали вредны.