Избранные места из Священной истории Ветхого и Нового Завета с назидательными размышлениями - [37]

(ЭсфЛУ, 17)

Почести, возданные Мардохею

В ночь после пира Царицы, Господь отнял сон у Артаксеркса, и он приказал читать себе памятные записки о происшествиях, слу­чившихся в его царствование. В них, между прочим, упомянуто было о том, что Мардохей открыл заговор двух евнухов злоумышлявших на жизнь царскую: услышав это, царь спросил: «Чем награжден Марходей?» И узнав, что он не получил никакой награды, призвал Амана, при­шедшего в то время во дворец просить повеления повесить Мардохея, и сказал ему: «Что должно сделать тому, кого царь хочет удостоить высшей почести?» Думая, что царю не кого прославлять кроме него, Аман отвечал: «Человека, которого царь хочет прославить, должно облечь в цар­скую одежду, посадить на царского коня и воз­ложить на главу его царский венец. Первый вельможа царский должен облечь его и вести его коня по всему городу, и провозглашать: «Вот по­честь, которую царь хочет воздает тому, кого хо­чет прославить!» Тогда царь сказал: «Так поди же скорее сделай все это Иудеянину Мардохею, служащему при дворе моем». Аман исполнил повеление царя и, стеная от злобы, возвратил­ся в дом свой, и о случившемся рассказал жене и друзьям своим. - Они отвечали ему: «Если из племени Иудейского этот Марходей, перед которым ты должен был смириться, то ты па­дешь в борьбе с ним».

Между тем пришли посланные звать Амана на пир к царице, и он отправился к ней вместе с Артаксерксом. В этот день царь опять сказал Эсфири: «Скажи мне, что ты желаешь: я готов тебе дать до полуцарства». Эсфирь отвечала ему: «Царь! Если я обрела милость перед очами твои­ми, умоляю тебя даровать мне мою собственную жизнь и жизнь моего народа, ибо мы осуждены на погибель. Есть клеветник, который ищет на­шей погибели; этот злодей не достоин быть во дворе царском». Разгневанный царь спросил: «Кто этот злодей?» - И Эсфирь назвала ему Ама­на. Тогда Артаксеркс с гневом встал из-за стола и удалился в сад. Аман бросился перед царицей на колена, умоляя ее о заступлении перед царем: но в это время вошел Артаксеркс и, видя, что Аман припал к ложу царицы, еще более разгне­вался на его дерзость. Тут один из придворных сказал царю: «Аман поставил на дворе дома сво­его высокую виселицу для Мардохея, который спас жизнь царю». - Царь тотчас повелел пове­сить на этой виселице самого Амана, и это было немедленно исполнено. А царице было отдано все имение Амана, и Мардохей представлен царю, как дядя ее. Царь вручил ему перстень, который носил Аман, и Эсфирь поставила его над всем имением Амановым. По ходатайству Эсфири, Артаксеркс издал указ, которым не только от­менена была казнь, на которую осуждены были Евреи, находившиеся в царстве Персидском, но и дарованы были им различные милости.

НАЗИДАТЕЛЬНЫЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ

Да не смущается верующий, когда злочести- вый торжествует, гонит его добродетель, посме­ивается над его верованиями и хулит его Бога. Нечестивый - это слепец, которого нечистые страсти волнуют и низвергают в бездну в ту са­мую минуту, когда ему кажется, что он достиг всего, чего желал. Он ослепил сам себя, он не знает, куда идет, и в ту самую минуту, когда мечтает быть на пути к славе и счастью, Пре­мудрый Бог в праведном гневе Своем попуска­ет ему обретать наказание себе в самом беззако­нии своем; меч, который он дерзко подъемлет над главою тех, коих вся вина в том, что они мешают его честолюбию, алчности в корысти и плотоугодию, упадает на него самого в поуче­ние народам и семействам, что есть Провидение, которое внимает воплям угнетенной невинно­сти и видит неправды нечестивого себялюбия.

Даниил во рве львином

Дарий, Мидянин, царь Халдейский, поста­вил в царстве своем сто двадцать сатрапов для управления областями под главным над­зором трех начальников, между которыми был и Даниил: им должны были сатрапы от­давать отчетно всем, дабы не беспокоить царя. Даниил был первым между начальниками, ибо он был исполнен Духа Божия; царь даже был намерен поставить его над всем царством своим. Такое расположение царя к Даниилу возбудило к нему зависть в прочих началь­никах и сатрапах, и они стали искать случая обвинить его перед царем. Не могши найти ничего дурного в поведении верного Даниила относительно его должности, они решились поставить ему в вину само его благочестие и ревность по закону Божию. Они пошли к царю и сказали ему: «Царь Дарий! Здрав­ствуй многие лета! Все князья, военачаль­ники и сатрапы царства твоего молят тебя издать повеление* чтобы тот, кто в продол­жение тридцати дней попросит чего-нибудь у какого-нибудь бога или человека, кроме тебя, был ввержен в ров львиный». Царь со­гласился и тотчас издал повеление. Даниил имел обыкновение, открыв окно, обращенное к Иерусалиму, каждый день три раза при­носить молитву Богу, преклонив колена. Не взирая на повеление царское, он продолжал молиться ежедневно, и враги его тотчас до­несли об этом Дарию. Пришедши к царю, они сказали ему: «Царь! Не повелел ли ты, чтобы тот, кто, в продолжение тридцати дней, бу­дет просить чего-нибудь от какого-либо бога или человека, кроме тебя, был ввержен в ров львиный?» — Он отвечал им: «Вы говорите справедливо: таково повеление, данное всем Мидянам и Персам, которого никто не сме­ет нарушить». Тогда они сказали: «Даниил, один из пленных Иудеев, не повинуется твое­му повелению и каждый день три раза молит­ся Богу своему.». Услышав это, царь очень огорчился и старался найти средство к спасе­нию Даниила: но придворные говорили ему, что закон, данный всем Мидянам и Персам, не может быть безнаказанно нарушен, и царь вынужден был дать повеление ввергнуть Даниила в ров льёиный, утешая его надеждой, что его Бог спасет его. Итак, Даниила ввергли в ров львиный и вход в него завалили камнем, который запечатали печатями царя и вель­мож: но Бог заключил челюсти львов, и они не сделали никакого вреда Даниилу.