Избранное - [26]
В первый раз всегда должно везти.
Я его замучу, зашахую —
Мне бы только дамку провести!
Не мычу, не телюсь. Весь как вата.
Надо что-то бить — уже пора.
Чем же бить? Ладьёю — страшновато,
Справа в челюсть — вроде рановато,
Неудобно — первая игра.
Он мою защиту разрушает —
Старую, индийскую — в момент!
Это смутно мне напоминает
Индо-пакистанский инцидент.
Только зря он шутит с нашим братом
У меня есть мера, даже две.
Если он меня прикончит матом,
Я его — через бедро с захватом
Или ход конём по голове.
Я ещё чуток добавил прыти —
Всё не так уж сумрачно вблизи.
В мире шахмат пешка может выйти —
Если тренируется — в ферзи!
Шифер стал на хитрости пускаться —
Встанет, пробежится — и назад.
Предложил турами поменяться —
Ну, еще б меня не опасаться!—
Я же лёжа жму сто пятьдесят!
Я его фигурку смерил оком,
И когда он объявил мне шах,
Обнажил я бицепс ненароком,
Даже снял для верности пиджак.
И мгновенно в зале стало тише.
Он заметил, что я привстаю,
Видно, ему стало не до фишек,
И хвалёный пресловутый Фишер
Тут же согласился на ничью!
* * *
Так дымно, что в зеркале нет отраженья
И даже напротив не видно лица.
И пары успели устать от круженья.
И всё-таки я допою до конца.
Все нужные ноты давно сыграли.
Сгорело, погасло вино в бокале.
Минутный порыв говорить — пропал.
И лучше мне молча допить бокал.
Полгода не балует солнцем погода.
И души застыли под коркою льда.
И, видно, напрасно я жду ледохода.
И память не в силах согреть в холода.
Все нужные ноты давно сыграли.
Сгорело, погасло вино в бокале.
Минутный порыв говорить — пропал.
И лучше мне молча допить бокал.
В оркестре играют устало, сбиваясь!
Смыкается круг, не порвать мне кольца!
Спокойно! Мне нужно уйти, улыбаясь.
И всё-таки я подожду до конца.
Все нужные ноты давно сыграли.
Сгорело, погасло вино в бокале.
Тусклей, равнодушней оскал зеркал.
Нет! Лучше мне просто разбить бокал.
[1971]
* * *
Я все вопросы освещу сполна,
Дам любопытству удовлетворенье.
Да! У меня француженка жена,
Но русского она происхожденья.
Нет! У меня сейчас любовниц нет.
А будут ли? Пока что не намерен.
Не пью примерно около двух лет.
Запью ли вновь? Не знаю, не уверен.
Да нет! Живу не возле «Сокола»,
В Париж пока что не проник…
Да что вы всё вокруг да около!
Да спрашивайте напрямик!
Я все вопросы освещу сполна,
Как на духу — попу в исповедальне.
В блокноты ваши капает слюна —
Вопросы будут, видимо, о спальне?
Да, так и есть! Вот густо покраснел
Интервьюер: «Вы изменяли женам?» —
Как будто за портьеру подсмотрел
Иль под кровать залег с магнитофоном.
Да нет! Живу не возле «Сокола»,
В Париж пока что не проник…
Да что вы все вокруг да около!
Да спрашивайте напрямик!
Теперь я к основному перейду.
Один, стоявший скромно в уголочке,
Спросил — А что имели вы в виду
В такой-то песне и такой-то строчке? —
Ответ — Во мне Эзоп не воскресал.
В кармане фиги нет, не суетитесь!
А что имел в виду, то написал.
Вот, вывернул карманы — убедитесь!
Да нет! Живу не возле «Сокола»
В Париж пока что не проник…
Да что вы все вокруг да около!
Да спрашивайте напрямик!
[1971]
* * *
Зарыты в нашу память на века
И даты, и события, и лица.
А память, как колодец, глубока.
Попробуй заглянуть — наверняка
Лицо — и то неясно отразится.
Разглядеть, что истинно, что ложно,
Может только беспристрастный суд.
Осторожно с прошлым, осторожно, —
Не разбейте глиняный сосуд.
Одни его лениво ворошат,
Другие — неохотно вспоминают,
А третьи даже помнить не хотят, —
И прошлое лежит, как старый клад,
Который никогда не раскопают.
И поток годов унес с границы
Стрелки — указатели пути.
Очень просто в прошлом заблудиться
И назад дороги не найти.
С налета не вини — повремени!
Есть у людей на все свои причины.
Не скрыть, а позабыть хотят они
Ведь в толще лет еще лежат в тени
Забытые заржавленные мины.
В минном поле прошлого копаться
Лучше без ошибок, потому,
Что на минном поле ошибаться…
Нет! Не удавалось никому.
Один толчок — и стрелки побегут,
А нервы у людей не из каната,
И будет взрыв, и перетрётся жгут…
Ах, если люди вовремя найдут
И извлекут до взрыва детонатор!
Спит Земля спокойно под цветами,
Но еще находят мины в ней.
Их берут умелыми руками
И взрывают дальше от людей.
[1971]
* * *
Так случилось — мужчины ушли,
Побросали посевы до срока.
Вот их больше не видно из окон —
Растворились в дорожной пыли.
Вытекают из колоса зерна —
Эти слёзы несжатых полей,
И холодные ветры проворно
Потекли из щелей.
Мы вас ждём — торопите коней!
В добрый час, в добрый час, в добрый час!
Пусть попутные ветры не бьют, а ласкают вам спины.
А потом возвращайтесь скорей!
Ивы плачут по вас,
И без ваших улыбок бледнеют и сохнут рябины.
Мы в высоких живём теремах,
Хода нет никому в эти зданья —
Одиночество и ожиданье
Вместо вас поселились в домах.
Потеряла и свежесть, и прелесть
Белизна ненадетых рубах,
Даже старые песни приелись
И навязли в зубах.
Мы вас ждем — торопите коней!
В добрый час, в добрый час, в добрый час!
Пусть попутные ветры не бьют, а ласкают вам спины.
А потом возвращайтесь скорей!
Ивы плачут по вас,
И без ваших улыбок бледнеют и сохнут рябины.
Всё единою болью болит,
И звучит с каждым днем непрестанней
Вековечный надрыв причитаний
Отголоском старинных молитв.
Роман «Черная свеча», написанный в соавторстве Владимиром Семеновичем Высоцким и Леонидом Мончинским, повествует о проблеме выживания заключенных в зоне, об их сложных взаимоотношениях.
Проза поэта – явление уникальное. Она приоткрывает завесу тайны с замыслов, внутренней жизни поэта, некоторых черт характера. Тем более такого поэта, как Владимир Высоцкий, чья жизнь и творчество оборвались в период расцвета таланта. Как писал И. Бродский: «Неизвестно, насколько проигрывает поэзия от обращения поэта к прозе; достоверно только, что проза от этого сильно выигрывает».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Без свободы я умираю», – говорил Владимир Высоцкий. Свобода – причина его поэзии, хриплого стона, от которого взвывали динамики, в то время когда полагалось молчать. Но глубокая боль его прорывалась сквозь немоту, побеждала страх. Это был голос святой надежды и гордой веры… Столь же необходимых нам и теперь. И всегда.
В этот сборник вошли произведения Высоцкого, относящиеся к самым разным темам, стилям и направлениям его многогранного творчества: от язвительных сатир на безобразие реального мира — до колоритных стилизаций под «блатной фольклор», от надрывной военной лирики — до раздирающей душу лирики любовной.
Можно ли убежать от себя? Куда, и главное — зачем? Может быть вы найдете ответы на эти вопросы в киноповести Леонида Леонова и в балладах Владимира Высоцкого, написанных для одноименного фильма. Иллюстрации В. Смирнова.
Виктор Цой еще при жизни вошел в число так называемых малых богов русского национального пантеона. Наравне с Цветаевой, Пастернаком, Высоцким. Он встал в ряд людей, создавших идеальную версию русской культуры. Это путь поэта, певца. Путь чести. В книге собраны все основные тексты песен Виктора Цоя, а также его совершенно неизвестные произведения, включая черновики и наброски последних песен, написанных в Латвии в августе 1990 года.
Сборник «Материалы по истории песни Великой Отечественной войны» содержит тексты произведений, сложенных в годы войны солдатами и офицерами Советской Армии, партизанами, гражданским населением тыла и прифронтовой полосы. Здесь объединены материалы фронтовой и партизанской художественной самодеятельности, народного творчества и отдельные произведения советских поэтов, прочно вошедшие в устно-поэтический репертуар периода Великой Отечественной войны. Напечатанные в сборнике тексты являются образцами того, что пелось в военные годы в армии, в партизанских отрядах, в тылу.
«Я знала, что многие нам завидуют, еще бы – столько лет вместе. Но если бы они знали, как мы счастливы, нас, наверное, сожгли бы на площади. Каждый день я слышала: „Алка, я тебя люблю!” Я так привыкла к этим словам, что не могу поверить, что никогда (какое слово бесповоротное!) не услышу их снова. Но они звучат в ночи, заставляют меня просыпаться и не оставляют никакой надежды на сон…», – такими словами супруга поэта Алла Киреева предварила настоящий сборник стихов.
Этот сборник – наиболее полная поэтическая летопись Отечественной войны 1812 года, написанная разными поэтами на протяжении XIX века. Среди них Г. Державин и Н. Карамзин, В. Капнист и А. Востоков, А. Пушкин и В. Жуковский, Ф. Глинка и Д. Давыдов, А. Майков и Ф. Тютчев и др.В книгу включены также исторические и солдатские песни, посвященные событиям той войны.Издание приурочено к 200-летнему юбилею победы нашего народа в Отечественной войне 1812 года.Для старшего школьного возраста.
С первых дней боевых операций Краснознаменного Балтийского флота против белофинских банд, поэт-орденоносец Депутат Верховного Совета РСФСР Вас. Лебедев-Кумач несет боевую вахту вместе с краснофлотцами и командирами Балтики.Песня и стих поэта-бойца зовут вперед бесстрашных советских моряков, воспитывают героизм в бойцах и ненависть к заклятым врагам нашей Родины и финляндского народа.С честью выполняют боевой приказ партии и советского правительства славные моряки Балтики.Редакция газеты«Красный Балтийский флот».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.