Избранное. Том 3: Никогда не хочется ставить точку - [118]
Нехорошо мне, Галь, и именно в то время, когда, казалось бы, карьера моя дошла до достаточно высокой точки. Я могу лететь в Хиву, Самарканд, Хорог, Душанбе, Новосибирск, Минск, Киев, уж не буду называть Магадан и Чукотку. Всюду в аэропорту меня встретит «свой парень», только телеграмму дай. Приятно это сознавать. Я много где побывал в пределах родной державы.
Эх, ребята! Силов нету дописывать, и эта страница лежит уже неделю. Кирпич на сей раз пролетел мимо. Но рядом. Выходили меня трое: моя дама, да Два добрых парня врача, которые плюнули на свою работу и возились со мной двое суток. Просто так — из уважения к литературе. Живой! Вчера даже ездил по делам. Приехал на «Мосфильм», и первая новость: Гена Шпаликов повесился. Был такой хороший парень, очень талантливый сценарист. Может, помнишь фильм «Я шагаю по Москве»? Ну, ладно. Вот рукописи, вот машинка.
Из писем А. Н. Федотовой
Федотова Алла Николаевна — председатель Фонда имени О. К. Куваева, друг писателя.
[1974–1975]
Эх, кр-ра-р-р-асотка!
Завидую вашей юности; У ей, видите ли, «сюжеты роятся в голове». Как же, как же! Отлично я помню безоблачные времена, когда эти самые сюжеты именно «роились», а житейский путь сверкал как интуристское шоссе Иркутск-Байкал перед приездом Эйзенхауэра. Ну и Нобелевская премия была почти что в кармане. Я отгоняю еще; локтем пиджака медаль чистил, тускнела уж.
Потом уж начинаешь понимать: нехорошо, когда сюжеты троятся. Пусть этим занимаются мухи, комары и прочие зверюшки. Сюжет должен шевелиться, кряхтеть, охать и пихать тебя в бок с идиотским упорством. Не любит сюжет эфёмера Омолон для себя. Душа требует, и следующий роман на подходе. Опять же самоутвердиться надо. Конечно за счет редакции. Но моя разлюбезная редакция пока (тьфу, тьфу, тьфу) во всем идет мне навстречу, лишь бы роилось. Охота мне написать простыми словами незатейливую лесную историю. Про избушку. Про реку. Про мороз. С сюжетом. Эдакий Сеттон Томпсон. Ну и под всем этим есть второе дно. Второе дно это — роман и есть Ну да ладно. А то опять пятнадцать лет буду трепаться. А врёмечко-то уже на пятый десяток идет. Лысина увеличивается, живот отвисает, глаз тускнеет, с отвисшей нижней губы капет. Медсестра придет чем-то там колоть, ущипнешь ее за ягодицу. А она уж так говорит: «Ах, оставьте! Вам это совсем ни к чему».
И верно ведь, ни к чему. А раньше-то бывало! Ну! Что ты!
Такие вот грустные пироги. И дождик идет. И рукопись бастует. Одним словом как говорил незабвенный из: «Скука! Скучаю. Задушить бы кого».
Но это все между делом. Квадратную челюсть вперед.
Письма из личного архива А. Н. ФЕДОТОВОЙ (1974)
«И никогда мы не умрем, пока качаются светила над снастями».
Хватит пижонить. Это я для роздыху. Для тренировки извилин. Будь жива и здорова.
Михей
Иль, как величает меня Игорь Шабарин, «Духобор профессионал».
Понять мотивы пишущего человека почти невозможно. Несколько лет я прямо болел этим, читал переписку от Пушкина и Антона Павловича до исповеди того самого Фицджеральда, который написал «Великого Гэтсби». Я не понял мотивов, но твёрдо знаю одно, что такие книги, как «Великий Гэтсби», бесплатно не пишутся. Спроецировав на себя, могу сказать, что весьма мало я еще заплатил и посему мой Гэтсби в далеком тумане, иногда почти нереален. И дело тут не в моральном совершенствовании. Ни один порядочный писатель кристальной душой не был, в подавляющем большинстве ребята были подонистые. Это не в осуждение и не в оправдание — это истина, простой факт. Если бы я хоть на минуту поверил в то, что литература требует кристальной души — через год крылышки бы вырастил. К сожалению, все это гораздо сложнее.
Ну насчет «Великого Гэтсби», так к достоинствам моей вятской натуры надо отнести то, что я весьма быстро переболел сугубо провинциальной игрой в писателя, перешел в профессионалы и сделал себе литературный хлеб там, где его труднее всего сделать. Но до Гэтсби все это весьма далеко: Гораздо дальше, чем ты думаешь, простой пример. Для вас-то поэт из нынешних либо Евтушенко, либо Вознесенский. Меж тем единственно большим поэтом из ныне живых был Твардовский. Но он стал великим только тогда, когда смерть взяла его за горло. И в последних стихах предсмертных он стал действительно великим поэтом. Но это мало кто знает, и глупо думать, что вот не было бы болезни, сколько бы он еще написал. Не было бы болезни, не было бы великого Твардовского. И так далее. Это о цене «Великого Гэтсби». Об этом хорошо трепаться за портвейном, будучи гением местного значения. И это хорошо иметь целью.
Не помню уж писал или нет в предыдущем «спаслании», как говорил Винни Пух, о том, что я уж неделю как должен бы сидеть в Магадане. Но держит меня тут рукопись, хотя две командировки уже есть в Магадан — бери любую. Мне надо на Омолон в тайгу. На четыре пять месяцев. Там ребята ждут. Но не попадаю. Река скоро станет, а окромя как на лодке мне в избушку не попасть. Или уж ближе к январю по зимнему пути, или на Чукотку к Коле Бадаеву. Мне все равно надо повозиться в магаданских геологических архивах. Второй-то роман надо писать? Надо на хлеб зарабатывать?
Наивысшим успехом творчества Олега Куваева принято считать его роман «Территория», повествующий об успешном открытии золота на Чукотке конце 1940-х — начале 1950-х гг. Начиная с 1975 г. роман выдержал более 30 изданий, в том числе в Роман-газете трехмиллионным (два раза по 1,5 млн) тиражом. Издавался он и за рубежом: на французском, немецком, испанском, арабском, английском, японском и польском языках. Книгу переводили в республиках СССР, а в Европе роман вышел в 17 издательствах. В одном из писем 70-х годов Олег Михайлович поделился с друзьями задумкой написать валютную трилогию: 1.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Этот номер журнала посвящен 50-летию Великой Октябрьской Социалистической Революции.На 1-й стр. обложки — рисунок П. ПАВЛИНОВА к повести Юрия Федорова «Там, за холмом, — победа».На 3-й стр. обложки — рисунок Г. МАКАРОВА к рассказу К. Алтайского «Ракета».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Во второй том Избранных произведений известного советского писателя Олега Куваева вошли повести, написанные в 70-е годы XX века: «Дом для бродяг», «К вам и сразу обратно», роман «Территория», получивший широкое общественное признание, и последнее произведение О. М. Куваева, законченное им незадолго до смерти, - роман «Правила бегства».
Эта маленькая повесть написана в 1971.Как и большинство книг Куваева, она о людях Севера. Об их труде, об их судьбах, о хорошем и не только.
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.