Избранное. Том 2 - [108]

— Читай, дочка, я послушаю.

«Дорогая Махигуль, — говорилось в письме, — вот уже два дня, как мой отец Норуз и Бахти-ака не покидают порога дворца. Идут слухи, что Норуз хочет набрать отряд и во главе с Бахти отправить его против Ахтама. Не могу найти себе места, пока не сообщу вам об этом. Будьте начеку. Молюсь за вас всех. Отблагодарите тетушку-дойристку, которая доставит вам это письмо.

Твоя Лайли».

— Умница Лайли, — сказал мулла Аскар, когда Маимхан замолкла. — Выходит, даже во дворце есть наши люди… Значит, дело не так плохо, а, Маимхан?..

— Учитель, вы собираетесь в путь?

— Да, доченька. Теперь вдвойне надо спешить. Мы еще раньше должны были связаться с Ахтамом.

— Учитель, разрешите поехать мне. Я хорошо знаю те места, — сказала Маимхан, серьезно и просто глядя на муллу Аскара.

— Что?.. — не понял тот. — Ехать?.. Тебе?.. — Ему показалось, он ослышался.

— Я сделаю все, что нужно, — упрямо проговорила Маимхан.

«Или ты забыла, что ты девушка и не по плечу тебе мужские заботы?» — хотелось сказать мулле Аскару, но что-то удержало его от этих слов. Однако Маимхан догадалась, о чем подумал учитель.

— Да, я девушка, но сижу на коне не хуже джигита! — воскликнула она пылко и обиженно.

— Я не спорю с тобой, — сказал мулла Аскар, зажав рукой бородку и прикусывая кончик ее зубами. — Я не спорю, Маимхан. У тебя смелое сердце… Но представь сама, что случится с тобой, если вдруг ты попадешься в лапы к этим бешеным псам?.. Да спасет тебя от этого аллах!.. — Он, казалось, и сам испугался своих слов.

— Я сойду за подростка, — настаивала Маимхан. — Там, где остановят взрослого, на подростка и не глянут.

Несколько мгновений длилась тишина. Мулла Аскар, похоже, взвешивал последние слова Маимхан, пытаясь определить грозящую ей опасность. Маимхан сняла со свечи нагар и поправила фитилек.

— Ведь мы столько раз ходили с отцом за смолой в Пиличинское ущелье, — стараясь придать своему голосу убедительность, заговорила она снова. — Я хорошо знаю лесные дороги, мы с Хаитбаки…

— Погоди, погоди, дочка, — мулла Аскар поднял правую руку, как бы защищаясь, — ведь вот ты сама говоришь — собирала смолу… Но одно дело — собирать смолу и ежевику, а другое…

— Знаю, знаю, я все знаю, учитель! — перебила его Маимхан. Обычно она слушала муллу Аскара без возражений, но сегодня сам дух противоречия вселился в нее и заставлял стоять на своем.

— Нет, — покачал головой мулла Аскар, — ты не думаешь, что говоришь.

— Я обо всем подумала, все решила!.. Отпустите меня, учитель!..

Неизвестно, долго ли Маимхан уговаривала бы муллу Аскара, удалось ли бы ей добиться его согласия, но мулла Аскар, глядя на Маимхан, вдруг начал что-то припоминать, вдруг рядом с ней, тоненькой и гибкой, как виноградная лоза, представился ему Ахтам, сильный, крепкий, возмужалый в трудных испытаниях, посланных ему судьбой… Разве мудрой старости не дано понимать трепетных порывов юности?.. И мулла Аскар сдался.

— Большие дела не делаются без риска, — сказал он, со вздохом заключая свои размышления. — Будь что будет, я не стану вам мешать. Ступай, куда велит сердце, и да послужит тебе опорой твоя смелость. Аминь!..

Мулла Аскар торжественно, как в мечети, благословил свою ученицу.

Что же до Маимхан, то в этот момент она напоминала птицу, у которой развязали крылья, и вот — один-два взмаха — и перед нею бескрайний синий простор!..

Мулла Аскар достал из маленького сундучка узелок с вещами, которые хранил много лет. Здесь были: малахай из оленьей кожи, простроченный по краям затейливым орнаментом, брюки и бешмет из верблюжьей шерсти, пояс и прикрепленный к нему кинжал, ножны которого украшали яхонты. Все это мулла Аскар разложил перед. Маимхан с видом человека, наконец-то вручившего истинному хозяину бесценные сокровища.

— Бери, доченька, это твое…

Давно не был так взволнован мулла Аскар, как в тот вечер, давно не говорил с таким вдохновением и красноречием, и Маимхан, подавляя нетерпение, старалась запомнить каждое слово своего учителя, провожавшего ее в опасный путь.

Уже за полночь она покинула дом муллы Аскара, но, несмотря на поздний час, направилась к протекавшему поблизости ручью. Свежий воздух, струящийся с гор, подействовал на нее успокаивающе, вода охладила разгоряченное лицо. Маимхан напилась прямо из ручья, и недавнее возбуждение сменилось ощущением уверенности и легкости во всем теле. Небо было черным, безлунным, но темнота никогда не страшила ее, а редкие звезды, мигавшие над головой, как светлячки, манили, звали к себе.

Маимхан свернула к своему дому, когда невдалеке послышались голоса, — о чем-то спорили два человека. «Странно, — подумала Маимхан, — кто бы это в такое время?..» Она пошла на звук голосов.

Посреди улицы стояли всадник и пеший.

— Какое тебе дело до меня! Езжай своей дорогой!..

— Ты что, собака, не узнал Бахти-ака?.. Говори, куда и откуда идешь! Видно, ходил к Ахтаму? Носил что-нибудь, а?..

Сердце у Маимхан так и подпрыгнуло. Ах ты, подлая скотина… Ах ты, жирная свинья!.. Но почему Бахти один? Или он опередил своих солдат?..

— Твоего Ахтама завтра же отправят гулять на тот свет! А я… Я получу пять тысяч сяр серебром — будет на что отпраздновать свадьбу с Маим!.. — Посмеиваясь, Бахти тяжело спрыгнул с коня.