Избранное - [26]

сверканьем алмазным,

Казалось, мечтали о чем-то прекрасном.

Тропинка все выше кружила над бездной…

Ты помнишь ли тот поцелуй поднебесный?..

Числа я не знаю,

но с этого дня

Ты светом и воздухом стал для меня.

Пусть годы умчатся в круженье обратном

И встретимся мы в переулке Гранатном…

Назначь мне свиданье у нас на земле,

В твоем потаенном сердечном тепле.

Друг другу навстречу

по-прежнему выйдем,

Пока еще слышим,

Пока еще видим,

Пока еще дышим,

И я сквозь рыданья

Тебя заклинаю:

назначь мне свиданье!

Назначь мне свиданье,

хотя б на мгновенье,

На площади людной,

под бурей осенней,

Мне трудно дышать, я молю о спасенье…

Хотя бы в последний мой смертный час

Назначь мне свиданье у синих глаз.

1953, Дубулты

«Новый год тайком, украдкой»

Новый год тайком, украдкой

Проскользнул в притихший дом,

Гостя с этакой повадкой

Узнаешь пока с трудом.

Мы сжились со старым годом,

Был он скромен, был он прост,

Был накоротке с народом,

Не хватая с неба звезд.

Понимал людские нужды,

Помнил давнюю беду.

И, придирчивости чуждый,

Помогал нам на ходу.

Правда, не был он поэтом,

И воображенья жар

Не пьянил его, но в этом

Был его особый дар…

Новый год явился тихо

И пока лишен примет,

Так неслышно входит лихо,

Так рождается рассвет.

Что ж теснишься в двери боком,

Как раскаянье иль ложь?

Ты сказал бы хоть намеком —

Что за пазухой несешь?

Хочешь с нас великой дани

Или малой будешь рад?

Покажи хоть очертанья

Новых бедствий и утрат!..

А быть может… ах, быть может,

Мученикам немоты —

Тем, чей век впустую прожит,

Обернешься счастьем ты.

С чистым сердцем в полный голос

Их заставишь говорить

И от правды ни на волос

Не дозволишь отступить…

1954/1955

«Зима установилась в марте»

Зима установилась в марте

С морозами, с кипеньем вьюг,

В злорадном, яростном азарте

Бьет ветер с севера на юг.

Ни признака весны, и сердце

Достигнет роковой черты

Во власти гибельных инерций

Бесчувствия и немоты.

Кто речь вернет глухонемому?

Слепому — кто покажет свет?

И как найти дорогу к дому,

Которого на свете нет?

Март 1955

СКАЗКА

Очарованье зимней ночи,

Воспоминанья детских лет…

Пожалуй, был бы путь короче

И замело бы санный след,

Но от заставы Ярославской

До Норской фабрики, до нас, —

Двенадцать верст морозной сказкой

Под звездным небом в поздний час…

Субботним вечером за нами

Прислали тройку. Мы с сестрой

Садимся в сани. Над санями

Кружит снежинок легкий рой.

Вот от дверей начальной школы

Мы тронулись. На облучке —

Знакомый кучер в долгополой

Овчинной шубе, в башлыке.

И вот уже столбы заставы,

Ее двуглавые орлы.

Большой больничный сад направо…

Кусты черны, снега белы,

Пустырь кругом, строенья редки.

Темнее ночь, сильней мороз.

Чуть светятся седые ветки

Екатерининских берез.

А лошади рысцою рядом

Бегут… Почтенный коренник

Солидно вскидывает задом.

Он строг и честен, он старик.

Бежит, бряцая селезенкой,

Разумный конь, а с двух сторон

Шалят пристяжки, как девчонки,

Но их не замечает он.

Звенит бубенчик под дугою,

Поют полозья в тишине,

Но что-то грезится другое

В завороженном полусне.

На горизонте лес зубчатый,

Таинственный волшебный лес.

Там, в чаще, — угол непочатый

Видений, страхов и чудес.

Вот королевич серым волком

Подходит к замку на горе…

Неверный свет скользит по елкам,

По черным елкам в серебре.

Спит королевна непробудно,

И замок в чарах забытья.

Самой себе признаться трудно,

Что королевна — это я…

Настоян на морозе воздух

И крепок так, что не вздохнуть.

И небо — в нелюдимых звездах,

Чужая, нежилая жуть.

Все на земле роднее, ближе.

Вот телеграфные столбы

Гудят все то же, а поди же —

Ведь это песня ворожбы.

Неодолимая дремота

В том звуке, ровном и густом…

Но вот фабричные ворота,

Все ближе, ближе, ближе дом.

Перед крылечком санный полоз

Раскатывается, скользя,

И слышен из прихожей голос,

Который позабыть нельзя.

15 авг. 1955

«За окном шумит листва густая»

За окном шумит листва густая —

И благоуханна и легка,

Трепеща, темнея и блистая

От прикосновенья ветерка.

И за нею — для меня незримы,

Рядом, но как будто вдалеке, —

Люди, что всегда проходят мимо,

Дети, что играют на песке.

И шоссе в движенье непрестанном,

И ваганьковская тишина.

Я от них волненьем и блистаньем,

Трепетом живым отрешена…

Вянет лето, превращаясь в осень.

Август отошел, и вот, спеша,

Ветер листья рвет, швыряет оземь,

Откровенным холодом дыша.

И в окне, наполнившемся светом, —

Все, что близко, все, что далеко,

Все как есть, что было скрыто летом,

Вдруг возникло четко и легко.

Если чудо — говори о чуде,

Сочетавшем радость и печаль.

Вот они — невидимые люди!

Вот она — неведомая даль!

20/VIII 55

«Что ж, если говорить без фальши»

Что ж, если говорить без фальши,

Ты что ни день — отходишь дальше,

Я вижу по твоим глазам

И по уклончивой улыбке, —

Я вижу, друг мой, без ошибки,

Что нет возврата к чудесам.

Прощай. Насильно мил не будешь,

Глухого сердца не разбудишь.

Я — камень на твоем пути.

Ты можешь камень обойти,

Но я сказать хочу другое:

Наверно, ты в горах бывал,

И камень под твоей ногою

Срывался, падая в провал.

1955

«Не беда, что жизнь ушла»

Не беда, что жизнь ушла,

Не беда, что навсегда,

Будто я и не жила,

А беда, что без следа,

Как в песок вода.

1955, авг.

НАДПИСЬ НА ПОРТРЕТЕ (Мадригал)

Я вглядываюсь в Ваш портрет

Настолько пристально и долго,

Что я, быть может, сбита с толку

И попросту впадаю в бред,