Избранное - [108]
. И вам вдвоем веселее будет. Не так же люди говорят — вдовиная и секирка не сечет, и кобылка не везет. А ты, сваток, еще мужчина хоть куда.
З л ы д е н ь (Стелле). Сечешь, Мухоморкина?
С т е л л а. Кого мы на сегодняшний день женим?!
З л ы д е н ь. Не мешай! Я тут такой узелок затяну!..
Д а н и л а. А по-моему, переселяйся, сват, — и нет вопроса. Жилплощадь обменяете.
С т е л л а (вскакивает). А наша мама?!
Злыдень удерживает Стеллу и даже закрывает ей рот рукой.
Ф е д о р а (целует Данилу в макушку). Разумник ты мой! Профессор ты мой головастенький!
П а в л и н а (Игнату). А может, добрые люди и правду говорят.
Д а н и л а. Поняла наконец, что не так уж и плохо, коли сват будет близко, а перелаз низко.
Ф е д о р а (стегнув Данилу полотенцем, Игнату). Беги, сваток, с Павлинкою куда надо и перепиши все, как договорились, пока молодые не вернулись. Это же такая радость деткам будет!
П а в л и н а (уходя вместе с Игнатом). Рыгор, Степанидочка, накрывайте тут, нарезайте, а мы со сватом тем часом… Бежим, Игнатка! Это же такая радость деткам будет!
И г н а т и П а в л и н а выходят. Их провожает Данила и Федора. Данила играет марш, Гарик аккомпанирует на барабане.
С т е л л а. Не рано ли марши играете? Чтобы не пришлось на одной ножке скакать… дроздиком!
Г а р и к. Ну и человек! Что они, краденое меняют?
З л ы д е н ь. Но и некупленое продают…
С т е л л а. Но и некупленое продают!
И г н а т и П а в л и н а присматриваются к учреждениям, а З л ы д е н ь присматривается к ним.
П а в л и н а. Откуда будем начинать, сваток, снизу или сверху?
З л ы д е н ь. Начнете снизу — дойдете до верха. Начнете сверху — дойдете до низа. После этого можно будет все повторить в обратном направлении.
П а в л и н а. Чего?
З л ы д е н ь. Может случиться, почтенные, что я вам до зарезу нужен буду.
П а в л и н а. Тогда подожди…
И г н а т. Не обойдемся, так найдем.
З л ы д е н ь. Не обойдетесь.
П а в л и н а. Сказала, не цепляйся!
З л ы д е н ь. Удивительно некоммуникабельная баба.
И г н а т (Павлине). Зачем ты так? Может, начальник какой?
П а в л и н а. Начальники при деле, а этот отирается.
И г н а т. А шапка?
П а в л и н а. Что — шапка?
И г н а т. Кренделем.
П а в л и н а (решительно). Каждому кренделю не накланяешься!
З л ы д е н ь (с угрозой). Не зарекайся красть… Не плюй в колодец… Ленивый два раза ходит, скупой два раза платит… И я не собираюсь читать вам лекцию на тему «Фольклор — источник народной мудрости», поскольку лекции не мой профиль. Квартирки желаете махнуть?
П а в л и н а. А тебе откуда знать?
З л ы д е н ь. Информация — двигатель прогресса. Мое место — впереди двигателя.
И г н а т. Гляди, чтобы не раздавило… двигателем.
П а в л и н а. Шапки жалко.
З л ы д е н ь. Комнатки отдельные или смежные? Ванна лежачая или сидячая?
И г н а т (сердито). Стоячая!
З л ы д е н ь. А на гонорарчик все же придется расколоться. Не понятно? Гонорарчик — это в смысле: вы посыплете, а кто-то поклюет.
П а в л и н а. Нечем, а то бы я тебе клюнула, Злыдень шелудивый!
Игнат и Павлина проходят мимо кабинетов Яснотки, Бронебойного, Самосейкина, Миленького.
З л ы д е н ь (к залу). Да, я Злыдень! Но вы при этом — злыденосители. Вы меня носите, я на вас езжу. Вы на работе, я при интересе. Вы от меня устали? А я на вас съел зубы. Я из-за вас потерял волосы, утратил иллюзии. Теперь я не романтик. Прагматист я теперь, как выражаются философы. А это грустно, хоть и заработочно. Зачем же на меня замахиваться? Зачем же грубить? Квартирным счастьем мне обязаны тысячи жителей Москвы и Питера, Саратова и Царицына! Меня знают Правобережная Украина и Закарпатье! Я свой человек во всех Черемушках. Я на «ты» с кавказскими товарищами на рынках Дальнего Востока и Крайнего Севера! В Средней полосе и Черноземной зоне я не уступаю ни одному местному маклеру! Не будем говорить за Одессу! От улицы Дерибасовской до лестницы Потемкинской Злыдень не ходит пешком — его носят на руках благодарные клиенты… Может быть, из вас кто-нибудь знает, что такое обмен квартир в тринадцатой степени?!. Нет, из вас никто не знает, что такое обмен в тринадцатой степени! Это не арифметика! Это даже не алгебра! Не высшая математика! Это кибернетика! Это гипноз и телепатия!.. И пока делать это умею только я. А если они (указывает на Павлину и Игната) справятся сами, можете отправить меня на пенсию… Я проще простого устроюсь на полставки ангелом, если вы обойдетесь без Злыдня! И не будем замахиваться, не будем грубить! Я добрый, я хороший, если со мной по-хорошему. (Идет в приемную Миленького.)
В приемную Миленького входит Л ю б о ч к а.
З л ы д е н ь. Не смущайся. Люба, Миленький тебе жених. И намерения твои перспективны, хотя отчасти аморальны. Чуть-чуть. Так что действуй без оглядки. «Чуть-чуть» в расчет не принимается. «Чуть-чуть» — не грех. «Чуть-чуть» у нас давно узаконено во всех сферах. «Чуть-чуть» — это почти ничего, и тем не менее, когда хочется, — тем более…
Появляются И г н а т и П а в л и н а.
Л ю б о ч к а. Все будет о’кэй!
П а в л и н а. Как это?
Л ю б о ч к а. Порядок будет.
П а в л и н а. А-а-а… А то я думала, — может, этот голонар в лапу надо будет.