Избранное - [104]

Во-первых, мать остается матерью, во-вторых, королева сама была забыта, и принцесса сделалась единственным ее утешением.

Королева занялась принцессой очень серьезно, всей душой отдалась ее воспитанию!

Однажды она подумала, что надо бы позаботиться о счастье принцессы Кунигунды.

По себе самой она знала, что корона на голове не обеспечивает еще счастья! Частенько самая простая придворная девушка была много счастливее, чем королева! Случалось, что на улице смеялись и веселились гораздо больше, чем во дворце! Проезжая по городу, она как-то видела, как босые и голые смеялись! Высохшие от голода улыбались, в то время как она сжимала губы от гнева, чтоб они не дрожали, а глаза ей огнем жгли едва сдерживаемые слезы.

«Счастье, — думала королева, — в божьих руках. Это, наверное, то единственное, что он не передал своему наместнику на земле — королю!» Король и тот не счастлив: частенько он не спит. И она, королева, была с ним счастлива каких-нибудь восемь или десять дней!

«Счастье в руке божией!» И по приказанию королевы еще раз собрались все те, кто, как они сами или другие говорят, имеют авторитет у бога.

Благословить принцессу пришли дервиши, священники, раввины…

Один за другим останавливались они у колыбели, опускали святые очи на маленькую головку, похожую на помидор, воздевали затем очи горе, к белой хрустальной с золотом люстре, блуждали взглядом по убранным стенам, устремляли взоры в окно вслед легкому облачку в голубом небе. При этом бормотали заклинания…

За это королева подарила им дорогие пояса: священникам с бриллиантами, дервишам с жемчугом, раввинам с золотом!

Но королева была огорчена! Они бормотали свои заклинания по-гречески, по-латыни, по-турецки и по-древнееврейски — всё на чужих и мертвых языках. Кто знает, благословляли они или проклинали? Кто знает?

Она ни одного слова не поняла!

И кормилица — самая красивая и самая здоровая крестьянка во всей стране — тоже была недовольна заклинаниями. Она изливала свою душу перед королевой: она верит в бога, она очень верит в бога! Если бог хочет, говорила она, он все может. Но может ли он так много хотеть? Он слишком большой хозяин в своих высоких небесах, и у него слишком много дела! Кого только он не должен накормить… От слабенькой былинки, что едва выглянула из земли, до самого высокого дерева, что с силой упирается в небосвод! Он должен напитать легких птиц в воздухе, прожорливых рыб в воде, зверей в лесу и, кроме того, всех, всех людей! Некоторым дать все самое лучшее, другим — хотя бы кусок черствого хлеба на день! Сколько крестьян и крестьянок, сколько евреев и господ, сколько священников и больших людей! Когда он отдыхает? Когда у него есть свободное время подумать?

Она знает! Иногда он ошибается и второпях поливает дождем, когда нужно, чтобы сохло сено; и бедная скотина падает и падает! В другой раз он вдруг посылает огонь и сжигает хлеб в поле. И люди едят отруби, картофельную шелуху, мох и глину. Или умирают с голоду! Она сама раньше держалась за бога, всегда перед ним плакала и просила, но он редко ей помогал… Что-то совсем другое — его противник — дьявол… (Крестьянку бьет лихорадка при этом имени.) Он, говорит она, уже более надежный патрон! Он тоже велик, у него тоже есть дворец из огня под землей, но он не управляет миром! Он располагает временем!

К тому же он весельчак и никогда не зазнается. Он даже забегает иногда в корчму поплясать с хорошенькой крестьянской девушкой. И так пляшет, что искры сыплются! Частенько он оборачивается человеком, зверем, птицей и показывает свои штуки! Он вольная птица, и поэтому можно иногда грошовой свечкой добиться от него гораздо больше, чем от бога — пудовой свечой и факелами!

— И потому, — говорит кормилица, — пусть королева у него попросит счастья для принцессы Кунигунды! Пусть по ее велению соберутся все колдуньи со всего Всякбурга и наградят дитя добрыми пожеланиями. Какая из них выскажет наилучшее пожелание, та получит самый красивый и дорогой подарок.

Королеве от этих слов сделалось немножко не по себе, но любовь к принцессе Кунигунде поборола страх, и королева приказала разыскать всех старых колдуний.

При этом из благодарности к кормилице королева велела купить самую лучшую глиняную свистульку и послать ее в деревню ребенку кормилицы — подарок от королевы.

История умалчивает, дошла ли эта свистулька в целости и сохранности до деревни или нет, но совершенно достоверно, что целых семь старых сморщенных колдуний собрались во Всякбурге. Когда они вошли к королеве, в комнате сделалось темно, и тень легла на колыбель принцессы. Королева чувствовала, что страх сжимает ей сердце, но отступать было поздно: обидеть дьявола никак нельзя! Она собралась с духом и так сказала колдуньям:

— Вот в этой золотой колыбели лежит принцесса. Этого пока по ней не видно. Но когда она, с божьей помощью, станет старше, будет воспитана под моим надзором и под наблюдением нашей придворной балетмейстерши и научится говорить по-французски — она как-никак будет выглядеть принцессой. А когда она наденет тканное золотом платье, отделанное драгоценными камнями, и положит корону на голову — тогда и слепой увидит, что это принцесса! Все это вы, конечно, сами понимаете! Слушайте же: всем лучшим в жизни — богатством, честью, принцем и, может быть, даже готовым королем в качестве мужа — мы, то есть король и я, принцессу обеспечим! Но с прибытка голова не болит! Пожелайте ей еще что-нибудь, пожелайте все, что можете, и я вас щедро одарю.