Избранное - [179]

ДЕТСКИЕ ГОДЫ

После смерти деда (по матери) мать вместе со мной вновь возвратилась в родную семью. Вскоре умер прадед, и семья Шэнь разделилась на три части. Еще через год, когда мне исполнилось пять лет, мать решила, что мне пора учиться и хотела пригласить ко мне учителя. Но отец воспротивился этому. Он мечтал обучать меня по новым учебникам, но не знал, позволит ли дед (его отец), и поэтому решил не приглашать учителя, а велел матери обучать меня дома. Среди новых книг, по которым меня учила мать, были «Пособия в картинках для обучения иероглифике» шанхайского издания, а также «Основы астрономии и географии, изложенные в стихах». Последние были переписаны матерью по настоянию отца из пособия «Что должен знать каждый». Мать часто спрашивала отца: «Почему не обучить сына истории?» На что отец неизменно отвечал, что еще нет адаптированных книг по истории для чтения. Вскоре он попросил мать заняться и этим. Таким образом она взялась за упрощение текстов из известной ей самой книги «Всеобщее зерцало, правлению помогающее», которую в новом виде и стала преподносить мне.

Почему же отец сам не учил меня, а поручил это матери? Да потому, что, во-первых, в ту пору всем в доме ведала бабушка и мать жила на всем готовом, а стало быть, у нее было свободное время; во-вторых, что самое главное, отец был занят своими делами, можно сказать, тоже стремился продолжить собственное обучение.

В год женитьбы родителей как раз началась война с Японией. Капитулянтская клика цинских правителей Китая во главе с императрицей Цыси запросила мира ценой предательства интересов государства, чем вызвала справедливый гнев народа. Поднятию патриотического духа высшего служебного сословия страны в огромной мере способствовал коллективный меморандум трону реформаторов во главе с Кан Ювэем. Их громкий глас встряхнул весь Китай. Он докатился и до Учжэня.

Мой отец примкнул к сторонникам обновления. Его взгляды разделяли Лу Цзяньцюань и Шэнь Тинцзяо, один из его друзей.

Хотя отец с детства учился писать экзаменационное сочинение «багу» и даже по результатам экзаменов получил степень «сюцай», в душе он ненавидел экзамены. Ему нравилась математика. В доме, к счастью, был «Каталог изданий древности и современности», купленный по случаю прадедом в Ханькоу. В каталоге отец отыскал интересующие его книги по математике и начал постепенно постигать полюбившийся ему предмет. Он даже изготовил счеты из бамбука, весьма искусные (мать хранила их до самой смерти). Но тогда еще был жив прадед, и отцу приходилось скрывать свои занятия. Кроме того, до женитьбы у него не было даже денег, чтобы купить новейшие книги, издающиеся в Шанхае.

При жизни прадед один нес расходы за всю большую семью, состоящую из трех ветвей. Каждому сыну прадед выдавал в месяц по пять юаней на непредвиденные расходы, а также оплачивал общие. В доме деда было восемь человек (дед, бабка и шесть детей, включая отца), и он имел, как и в двух других семьях, лишь эти пять юаней (сам дед не работал, а потому и не имел дохода). Дед был вынужден часто обращаться за помощью к прабабке, которая позже могла упрекнуть отца, просившего денег на покупку очередной партии книг: «У нас и так много книг, а ты еще хочешь?»

Однако после свадьбы, когда отец узнал, что в приданом матери восемьсот серебряных юаней, ему показалось, что теперь вполне осуществимы все его планы. В эти планы входила не только покупка книг, но и поездка с матерью в Шанхай, Ханчжоу, путешествие в Сучжоу (к тому моменту отец еще не был в этих городах). Он даже мечтал отправиться в Японию на учебу. Мать смеялась: «Ты еще не был главой семьи. Думаешь, восемьсот юаней — большие деньги, хватит и на то, и на это? Я занималась денежными делами, и в сотни раз большие суммы проходили через мои руки. Этих восьмисот юаней будет достаточно разве только на покупку книг».

При жизни прадеда, кроме поездки в Ханчжоу для сдачи экзаменов, отцу не разрешалось никуда ездить, не говоря уже о Японии. Сам прадед лишь в тридцать лет впервые увидел Шанхай, а уже потом стал ездить туда-сюда, пристрастившись к путешествиям. Кто мог ожидать, что он будет так строго блюсти своих детей и внуков?

Отец мог чувствовать удовлетворение в тех условиях, лишь приобретая книги и получая новые знания. По объявлениям в шанхайской газете «Шэньбао» отец выписывал книги по акустике, оптике, химии и электротехнике, приобретал новейшие материалы по политике и экономике стран Европы и Америки, а также доставал труды по европейской медицине и фармакологии.

На следующий год в апреле, после того как прадед вышел в отставку и вернулся домой, состоялось восшествие на престол императора Гуансюя, началось реформаторское движение за обновление страны. В течение нескольких месяцев один за другим были обнародованы высочайшие указы, например: о переводе системы экзаменов со схоластического сочинения «багу» на сочинения «цэлунь»[118], об учреждении Пекинского педагогического университета, об открытии высших учебных заведений в провинциальных центрах, средних школ — в городах провинциального масштаба, и начальных — в округах и уездах, в том числе с обязательным изучением в них китайской и мировой научной мысли. Губернаторам провинций было приказано всячески содействовать развитию сельского хозяйства, ремесел и искусств, способствовать утверждению нового в жизни страны. Развернулась бурная законодательская деятельность, народ воспрянул духом. Однако провинциальная верхушка не спешила заниматься конкретными делами, внешне подчиняясь, а фактически тормозя все новые начинания. И вдруг, на 6-й день 8-го месяца по лунному календарю императрица Цыси вновь взяла бразды правления в свои руки, заточила молодого императора в тюрьму, подвергла казни реформатора Тань Сытуна и пятерых его сторонников, отдала приказ об аресте Кан Ювэя и Лян Цичао. «Сто дней реформ» закончились.