Избранное - [52]
— Замолчи, Менаш, прошу тебя.
— Я заболел из-за тебя, а выхаживала меня Аази, и, лежа в постели, я слышал во дворе твой звонкий смех.
— Да, помню, но я скажу тебе то, чего ты не знаешь. Ты не знаешь, что все ночи, пока ты хворал, я не смыкала глаз, прислушиваясь в темноте к малейшему шороху за стеной. Все эти долгие ночи я не могла заснуть, а рядом со мной раздавался храп Акли, непрерывный, надоедливый, и однажды я пришла в такое отчаяние, что закричала как одержимая. Я ходила на поклонение к Сиди-Юсефу и Шиву и молила о твоем исцелении. Я, которая никогда не обращалась к святым, посылала им всем приношения. Я, которая не умела плакать, заливалась слезами, думая о твоих страданиях. Ради тебя я готова была просить милостыню.
Менаш исступленно сжал Давду в объятиях, чуть не задушил ее. Сначала она пыталась оттолкнуть его, упираясь ему в грудь обеими руками, но вскоре, полузакрыв глаза, склонила голову на его плечо. Он целовал ее закрытые глаза, шею, искал ее губы, словно изнывая от жажды, и наконец приник к ним губами. Он почувствовал, что Давда тает в его объятиях, обвивая ему шею руками. Он повторял как безумный: «Давда, Давда!» Она шептала, вздыхая: «Менаш!» Оба заплакали навзрыд, и слезы их, смешавшись, омочили им губы в этом единственном и, может быть, последнем поцелуе.
В Аурире, в Тазге, во всех селениях, у всех горных племен положение не улучшалось. И до войны-то жить было трудно, а теперь держались только благодаря святым покровителям этих краев. То, что не хватало одежды, еще полбеды: можно было вернуться к обычаю предков, которые носили шерстяную джеллабу и зимой и летом. Но как быть с едой? Пшеницы выдавали недостаточно, а не всякий мог платить по две с половиной тысячи франков за меру зерна. Но аллах видит и судит нас, и на том свете всякому воздастся по его делам. В ожидании этого в дольнем мире — преходящем, но, увы, вполне реальном — царила нужда, нужда беспросветная, в тысячу раз хуже смерти, и если бы наш пророк не запретил убивать себя, не сказал бы, что это грех, то многие поспешили бы предстать перед аллахом и молить его о прощении.
Особенно страдал от всего этого шейх; каждый вечер он просил всевышнего призвать его к себе. Шейху казалось, что миром, нарушающим все законы, теперь правит безумие. Прежде каждое существо, каждая вещь имели свое определенное место. Но все это разметано ураганом, и все перепуталось. Раньше людей ценили за отвагу или мудрость; теперь же ценность человека определяется его кошельком. В Тазге важной особой стал Акли — это ничтожество, о котором шейх всегда отзывался с нескрываемым презрением.
— Акли? Этот-то будет существовать несмотря ни на что!
Ибо жить так, как жил Акли, значило, по мнению шейха, всего лишь существовать.
Шейх теперь лишился даже того утешения, которое он находил в беседах с Рамданом о величии минувших времен, ибо после смерти сына Рамдан стал замкнутым и хмурым.
Но самой тяжелой была опять-таки доля Ибрагима. С тех пор как его прогнали из дорожной артели, он вынужден был заниматься только самыми неотложными делами; каждый день ему надо было придумывать, как бы прокормить семью завтра. Эта постоянная забота действовала на него отупляюще, она ограничивала его замыслы, его желания; потому он даже не заметил, как прошел срок второго заемного обязательства. Однажды вечером он сидел возле старшего сына: мальчик заболел, пробарахтавшись весь день в грязной речке. Вдруг он услышал, что кто-то зовет его с улицы. Это был начальник.
— Ибрагим, спаси меня, — сказал он. — Иначе я пропал, мне грозит разорение. Брат требует деньги, которые я уговорил его тебе одолжить. Он говорит, что убьет меня, если я их не возвращу. Он нехороший человек, Ибрагим, но он мой брат. Аллах дал его мне, быть может, в наказание за мои грехи, и мне приходится терпеть его: мы вскормлены одним молоком.
— Конечно, конечно! — машинально поддакивал Ибрагим, а сам прислушивался к стонам больного.
— Не будь его, я ни за что не стал бы стеснять друзей.
— Сейчас у меня нет ничего, — сказал Ибрагим. — Можешь подождать до осени?
— До осени! Святой Ахмед, сын Малека! Да будь на то моя воля, я готов был бы ждать хоть всю жизнь, но негодяй брат убьет меня.
— Убьет? — повторил Ибрагим и задумался.
— Убьет, Ибрагим, убьет.
Ибрагим молчал. Тогда начальник добавил:
— Хорошо. Попробую еще раз умаслить его, но ничего не обещаю. Ведь есть же такие люди, что ни аллаха не боятся, ни того не понимают, что мир наш — только ступень к другому и что все здешние блага — одна видимость.
Ибрагим всю ночь не мог заснуть. В голове его вертелись странные мысли. Утром он с радостью заметил, что сыну стало гораздо легче. Вечером, когда вся Тазга спала, начальник опять пришел к своему должнику.
— Клянусь аллахом, я скоро распрощаюсь с этим миром, где человек человеку — гиена, — сказал он. — Брат в конце концов согласился не требовать денег немедленно, но при условии, что ты уступишь ему свою оливковую рощицу на то время, пока с ним не рассчитаешься. Он говорит, что, если ты вообще не захочешь платить, он оставит рощицу за собой. Но не бывать тому, о чем говорит этот руми; я тебя знаю, Ибрагим, недалек день, когда ты заработаешь достаточно, чтобы расплатиться со всеми долгами. Послушайся меня: подпиши ты ему эту бумажку. Для тебя это выход из положения, ибо аллах не допустит, чтобы земля такого труженика, как ты, стала достоянием величайшего лодыря, иначе нет на свете справедливости!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Смысл жизни. Где он? В чем он? Об этом решили порассуждать два молодых человека, таких же как я или вы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Грозное оружие сатиры И. Эркеня обращено против социальной несправедливости, лжи и обывательского равнодушия, против моральной беспринципности. Вера в торжество гуманизма — таков общественный пафос его творчества.
Мухаммед Диб — крупнейший современный алжирский писатель, автор многих романов и новелл, получивших широкое международное признание.В романах «Кто помнит о море», «Пляска смерти», «Бог в стране варваров», «Повелитель охоты», автор затрагивает острые проблемы современной жизни как в странах, освободившихся от колониализма, так и в странах капиталистического Запада.
Веркор (настоящее имя Жан Брюллер) — знаменитый французский писатель. Его подпольно изданная повесть «Молчание моря» (1942) стала первым словом литературы французского Сопротивления.Jean Vercors. Le silence de la mer. 1942.Перевод с французского Н. Столяровой и Н. ИпполитовойРедактор О. ТельноваВеркор. Издательство «Радуга». Москва. 1990. (Серия «Мастера современной прозы»).