Избранное - [4]
Знаменательно, что в этих главах гораздо меньше исторического реквизита, глубже раскрыты переживания героя, безуспешно пытающегося напомнить опьяненным возможностью безнаказанного грабежа шведским командирам об их миссии — принести чешскому народу освобождение от габсбургского ига, добиться религиозной свободы. Тоска по родине, мучившая Иржи в изгнании, как будто не иссякает по возвращении домой, отравленном двусмысленным положением чужака-завоевателя, на которое обрекает его роль офицера шведской армии. И совершенно органично рождается решение Иржи покинуть эти войска, когда они приближаются к родным ему моравским краям, и вернуться в родную Хропынь.
То, что происходит с героем дальше, сам автор называет сказкой, добавив, впрочем, что точно так же можно назвать сказкой все трагедии и комедии Шекспира. Для того чтобы понять смысл этой сказки, надо вспомнить еще один лейтмотив обоих романов.
История Иржи из Хропыни связана со старинной моравской легендой о короле Ячменьке, рожденном когда-то на ячменном поле королевой, которую выгнал муж из-за ее мудрых и добрых советов, раздражавших загордившегося властителя. Король потом смягчился, но жена и наследник, рожденный в ячмене, так и не нашлись. А в народе сохранилось поверье, что король Ячменек вернется в свою страну, когда наступят наиболее тяжкие времена. И Иржи был рожден на ячменном поле деревенской девушкой, которую в гневе выгнал из дома сделавший ее своей любовницей владетель замка. Отец Иржи тоже был охвачен раскаянием и добился впоследствии, чтобы Иржи, мать которого умерла во время родов, стал его законным наследником. Но Иржи не забыл своего происхождения и легенды, связанной с ним. В романе «Возвращение Ячменька» этот все время повторяющийся мотив приобретает особое значение.
Последняя часть романа значительно отличается от предыдущих и по тону и по содержанию. В ней изображен некий полусказочный «остров блаженных» посреди ужасов нескончаемой войны. Когда Иржи возвращается в родную Хропынь, отбившись от шведских войск, то крестьяне принимают его за легендарного короля Ячменька, вернувшегося, как было предсказано, в родной край в самую тяжелую годину. Иржи образует нечто вроде патриархальной коммуны, в которой крестьяне работают на себя и сами обороняют свой край и от габсбургских правителей, и от шведских войск. Может быть, эта светлая идиллия процветающей крестьянской общины под мудрым правлением короля Ячменька похожа на утопию, но она опирается на такие реальные ценности, как общая собственность, дружный коллективный труд, мудрое народовластие, обращенные по своему существу к будущему. И по стилю эта часть отличается от предыдущих: она выдержана в духе народного сказа, окрашенного, впрочем, легкой иронией.
Однако действительность тех страшных лет враждебна самому существованию подобного патриархального рая. Иржи тоже хорошо понимает, что в мире реальном, раздираемом противоречиями, в разгар нескончаемой войны не может быть места для подобной идиллии. И в самом деле, для усмирения крестьян, отказавшихся работать на господ, власть имущие обеих воюющих сторон временно объединяются, и шведская королева и австрийский император как бы подают друг другу руки; произошло то, чего не удавалось достигнуть с помощью искуснейших дипломатических маневров. Ячменек смертельно ранен в бою, хропыньской идиллии наступает конец. В заключительной сцене романа снова громко звучат фольклорные мотивы. Символична смерть героя на том самом ячменном поле, где он родился. Там нашли потом его окровавленный камзол и закопали под вековой липой. Последняя фраза романа о том, что они сошьют ему новый камзол, когда он снова вернется к ним во всей своей славе, проникнута светлой надеждой.
В романе «Возвращение Ячменька», как и в первой части дилогии, содержится яркое изображение многих исторических событий, выдержанное в духе верности фактам и смыслу эпохи. И здесь тоже психологически убедительно показаны человеческие чувства, особенно взаимоотношения Иржи и леди Бесси. Но наряду с тем в этом романе гораздо сильнее ощущается поэтическое начало, еще напряженнее выражен пафос любви к родине и к миру, достигает апогея кошмар бесконечной и ненужной народу войны, а мир выступает как величайшая из доступных человечеству ценностей. Полусказочная утопия в последних главах озарена глубокой верой в безграничные возможности народа и личности, сосредоточившей свои силы на служении ему.
Романы Франтишека Кубки «Его звали Ячменек» и «Возвращение Ячменька» принадлежат к лучшим произведениям видного чешского писателя и к значительнейшим явлениям чешского исторического романа, одного из ведущих жанров в чешской прозе. Они являют собой не только увлекательное чтение, но и помогают составить исторически верное представление о бурной и сложной эпохе европейской истории и о переломном моменте в истории чешского государства. Они проникнуты глубоким чувством патриотизма, любви к родине, ставшей особенно острой у людей, оторванных от нее, озарены идеей ненависти к войне и необходимости сознательной борьбы за достижение и сохранение мира.
В романе дана яркая характеристика буржуазного общества довоенной Чехословакии, показано, как неумолимо страна приближалась к позорному мюнхенскому предательству — логическому следствию антинародной политики правящей верхушки.Автор рассказывает о решимости чехословацких трудящихся, и прежде всего коммунистов, с оружием в руках отстоять независимость своей родины, подчеркивает готовность СССР прийти на помощь Чехословакии и неспособность буржуазного, капитулянтски настроенного правительства защитить суверенитет страны.Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Удивительные приключения рыцаря Палечка в Чехии, Германии и Италии от рождения в день битвы при Домажлицах до поступления на службу к славной памяти государю Иржику из Подебрад (XV век).
В 1-й том Собрания сочинений Ванды Василевской вошли её первые произведения — повесть «Облик дня», отразившая беспросветное существование трудящихся в буржуазной Польше и высокое мужество, проявляемое рабочими в борьбе против эксплуатации, и роман «Родина», рассказывающий историю жизни батрака Кржисяка, жизни, в которой всё подавлено борьбой с голодом и холодом, бесправным трудом на помещика.Содержание:Е. Усиевич. Ванда Василевская. (Критико-биографический очерк).Облик дня. (Повесть).Родина. (Роман).
В 7 том вошли два романа: «Неоконченный портрет» — о жизни и деятельности тридцать второго президента США Франклина Д. Рузвельта и «Нюрнбергские призраки», рассказывающий о главарях фашистской Германии, пытающихся сохранить остатки партийного аппарата нацистов в первые месяцы капитуляции…
«Тысячи лет знаменитейшие, малоизвестные и совсем безымянные философы самых разных направлений и школ ломают свои мудрые головы над вечно влекущим вопросом: что есть на земле человек?Одни, добросовестно принимая это двуногое существо за вершину творения, обнаруживают в нем светочь разума, сосуд благородства, средоточие как мелких, будничных, повседневных, так и высших, возвышенных добродетелей, каких не встречается и не может встретиться в обездушенном, бездуховном царстве природы, и с таким утверждением можно было бы согласиться, если бы не оставалось несколько непонятным, из каких мутных источников проистекают бесчеловечные пытки, костры инквизиции, избиения невинных младенцев, истребления целых народов, городов и цивилизаций, ныне погребенных под зыбучими песками безводных пустынь или под запорошенными пеплом обломками собственных башен и стен…».
В чём причины нелюбви к Россиии западноевропейского этносообщества, включающего его продукты в Северной Америке, Австралии и пр? Причём неприятие это отнюдь не началось с СССР – но имеет тысячелетние корни. И дело конечно не в одном, обычном для любого этноса, национализме – к народам, например, Финляндии, Венгрии или прибалтийских государств отношение куда как более терпимое. Может быть дело в несносном (для иных) менталитете российских ( в основе русских) – но, допустим, индусы не столь категоричны.
Тяжкие испытания выпали на долю героев повести, но такой насыщенной грандиозными событиями жизни можно только позавидовать.Василий, родившийся в пригороде тихого Чернигова перед Первой мировой, знать не знал, что успеет и царя-батюшку повидать, и на «золотом троне» с батькой Махно посидеть. Никогда и в голову не могло ему прийти, что будет он по навету арестован как враг народа и член банды, терроризировавшей многострадальное мирное население. Будет осужден балаганным судом и поедет на многие годы «осваивать» колымские просторы.
В книгу русского поэта Павла Винтмана (1918–1942), жизнь которого оборвала война, вошли стихотворения, свидетельствующие о его активной гражданской позиции, мужественные и драматические, нередко преисполненные предчувствием гибели, а также письма с войны и воспоминания о поэте.