Избранное - [79]

Постановили: принять Давидюк К. Т. кандидатом в члены ВКП(б).

Председатель К. Гнедаш».

Протоколы очень короткие, но, судя по датам, собрания проводились каждый месяц.

Каким образом Павел Тимошенко оказался в центре Кима? В начале войны, незадолго до прихода немцев, Остерский райком ВКП(б) утвердил его руководителем Сорокошичской подпольной организации. Предполагалось, что нашествие фашистов продлится очень недолго — месяц, другой, — за этот период остерские коммунисты развернут в подполье широкую политико-воспитательную работу среди населения и подготовят вооруженное восстание в тылу. Но все оказалось сложней, трагичней: оккупация затянулась на два с лишним года, а подпольная пропагандистская работа с первых же дней была почти полностью парализована фашистским террором. Нашелся предатель, некий Гробовский, бывший учитель, хорошо знавший местный партийный и советский актив. Он предложил оккупантам свои услуги — те назначили его председателем управы. При всем том Гробовский вел двойную игру: выдавал фашистским властям патриотов и в то же время пытался облегчить в заключении их участь; призывал население к спокойствию, а втихомолку, в кругу собутыльников, ругал немцев и проповедовал анархические идеи. В результате такой «игры» большинство остерских коммунистов были расстреляны немцами, а вскоре вздернут на виселице и сам Гробовский.

Павел Тимошенко довольно быстро оценил сложившуюся ситуацию. Радиостанции у него не было, вести борьбу силами двух-трех оставшихся людей он считал бессмысленным и ушел в леса. Однако связи со своим селом не терял. О группе десантников, появившихся в этих местах, он узнал в июне 1942 года, когда полицаями был убит Кочубей. А вскоре пришла новая весть: перед селом, где был убит неизвестный десантник, неизвестными же людьми, видимо его товарищами, повешен начальник полицейского стана Микита.

И Тимошенко стал искать этих неизвестных. Жена его говорит, что примерно с месяц они бродили по Остерскому и Коцюбинскому районам. Были следы группы, взрывы на двух смолоскипидарных заводах, производство на которых оккупанты пытались наладить, подорванные, развороченные пути. В июле 1942 года они все же встретили Кима и остались в его отряде.

Уже в те времена само имя Кима в партизанском краю было окружено ореолом таинственности и всевозможных легенд, чему, кстати сказать, в немалой степени способствовала фашистская пропаганда, печатавшая в своих газетах объявления о наградах за поимку Кима и всячески расписывавшая его «зверства и грабежи». Никто этому, конечно, не верил. Но имя Кима вскоре прогремело по всей Украине.

Когда Степан Ефимович рассказывал мне об инспектировании Кимом полицейских участков, я, честно говоря, не принял этой истории всерьез. Но вот в отчете Тимошенко, утвержденном обкомом партии, я прочел такие строчки:

«Под руководством Гнедаша К. С. с участием партизанского отряда им. Щорса были разбиты полицейские участки в селах Остерского района: Сорокошичи, Выползов, Моровск, Озерная, Булахов, Евменки, Старая Гута…»

Совпадали даже названия сел, которые упоминал Науменко. Хорошая память у старика…

В этом же отчете я нашел и другие любопытные сведения. Кстати, рассказанный Науменко эпизод о захвате Кимом легковой машины с тремя эсэсовскими офицерами — это тоже факт. При офицерах оказались важные секретные документы, позволившие раскрыть планы фашистского командования. Здесь же описание партизанских налетов на немецкие гарнизоны в Броварском и Коцюбинском районах.

Легенда о том, как Ким застрелил немецкого генерала в центре Киева, тоже имела вполне реальную основу, но в отчете есть уточнение: убит был не генерал, а полковник, «в своем штабном кабинете, сейф вскрыт, а документы похищены».

За этой-то фразой и кроется похищение (или съемка) карты со схемой обороны немцев на Днепре (Восточный вал) — дело совершенно уникальное, грандиозное, хотя, как мне кажется, простое по своему замыслу. Почти за два года поисков мне так и не удалось установить точную картину этого подвига. Об истории с картой тоже ходят легенды, причем самые различные. Есть вариант с «мерседесом». Якобы в генеральском «мерседесе» под охраной броневика должны были перевозить портативный сейф с секретными документами. Машина стояла у здания штаба киевской группы войск. Несгораемый ящик уже поместили в нее. Ждали, когда спустится генерал. И генерал спустился, сел в машину, но не один — вместе с Кимом. Дальше — обычный детектив. По другой версии, Ким просто вошел в кабинет к генералу, когда тот открывал сейф, чтоб спрятать карту. Однако в сейф был спрятан сам генерал, вернее труп его. Эффектно, но не очень убедительно. Оставшиеся в живых соратники Кима знают лишь о самом факте похищения карты. Не более. Никаких документальных подтверждений, кроме косвенной ссылки в записке Тимошенко, тоже нет. А какие, собственно, могут быть подтверждения? Известно, что карта эта (или снимок ее) в единственном экземпляре была доставлена из Междуречья самолетом нашему командованию. И конечно, там нет описания, каким образом Ким заполучил карту. Однако в его наградном листе совершенно ясно сказано, что «Гнедаш К. С., раскрыв систему обороны немцев, способствовал быстрейшему форсированию Днепра наступающими частями Красной Армии». Именно за это он получил первый орден Красного Знамени.