Избранное - [95]
Затем Гучинсон продолжал свои заметки о тунгусах.
«Велькер и Майнов считают их умеренными брахицефалами[42], — писал он энергичным, красивым почерком. — Строение головы и лица хотя в смягченном виде, но решительно монгольское».
Он бросил перо. Холод мучил его. Руки закоченели, Но, чтобы проверить Велькера и Майкова, он посмотрел на Никичен. Глаза у нее были карие, умные и глядели на него прямо. Ноздри резко чернели на румяном смуглом лице. А монгольская складка на веках придавала ему выражение спокойствия и доверчивости. Медленным движением она перекинула косу через плечо. Волосы чуть вились на конце. Лосиный шнурок со стеклянными пуговками упал на ее грудь. Никичен так и не сняла его после праздника. Сидя на полу, в сырых олочах, в одной рубахе из китайской дабы, она, казалось, не чувствовала холода. Ей было теперь хорошо. Не тошнило. В подставке не прыгал стакан. Страшные туфли уползли обратно под койку. Только бы кусочек юколы и туесок воды…
Гучинсон медленно перевел свой взгляд с Никичен на бумагу.
— Ничего похожего на то, что говорит Велькер, — проворчал он недовольно и взялся за ростбиф. — Он ел его всегда холодным.
Никичен, услышав запах мяса, опустила глаза на свои поджатые колени.
Гучинсон не забыл о ней. Он вспомнил стойбище, сахар, которого ни один тунгус не поднял с земли, и перегнувшись через тарелку, громко жуя и глотая, нацарапал на своем дневнике: «Они имеют гордость…»
Потом поставил на пол перед девочкой пустую чашку и бросил туда кусочек мяса. Никичен плотно закрыла глаза. Она ела только то, что ей давали в руки.
Гучинсон удивленно поднял белобрысые брови:
«Что еще нужно этой обезьяне?..»
Тунгусская девочка начинала его развлекать в скучном плавании. И, пока капитан Джильберт выводил «Эльдорадо» из тумана и льдов, Гучинсон измерил череп Никичен и научил ее — кровную сестру свою — поднимать с пола мясо, которое он бросал ей. Она была голодна. И недаром Хачимас называл жадной свою дочь. На второй день утром льды прошли. Но туман был еще густ, холоден.
Когда же туман снесло, в трех кабельтовых по правому борту открылся японский миноносец. Он шел в Аян.
7. Мухи не жужжали над юколой
В урасе Хачимаса целый день было пусто.
Хачимас, занятый своей новой должностью, ушел с партизанами в Чумукан. Совет помещался теперь в доме Грибакина. Отправился туда и Олешек со многими тунгусами. И только под вечер, когда Хачимас и Олешек вернулись в стойбище и не нашли в урасе ни огня, ни пищи, они спросили у соседей, где Никичен.
Никто не знал. Один лишь Аммосов сказал им:
— Я бы знал, куда ушла Никичен, если б знал, где моя оморочка. Она села в нее и погнала навстречу приливу. Я подумал тогда: Никичен дважды согрешила. Никто из овенов не берет лодки без спросу, и никто из девушек наших не возьмет в руки весла. У них есть свои дела, которых мужчина не станет делать. И ты слыхал, Хачимас, как шумела на нее тайга, как море кричало? Олени, не боясь мошкары, пасутся далеко от стойбища. Будет плохо…
Хачимас и Олешек не дослушали старика. Они снова ушли в Чумукан искать Никичен.
Луна была мутна, а море холодно. Волны, не смолкая, стучали галькой. Хачимас кричал в сумерки и звал Никичен. А Олешек молча ходил вдоль берега, вглядываясь в камни. И за ним ходила тунгусская собачка Уорчок. Она боялась воды и лаяла на пену, мерцавшую в полутьме.
Они прошли весь берег до того места, где два дня назад Никичен искала Суона. Тут Уорчок перестала лаять, и высокие камни скрыли ее от Олешека, но, обогнув их, он снова увидел Уорчок, она сидела на дне опрокинутой лодки и, дрожа от холодного ветра, смотрела на море, качавшее свет луны.
Олешек узнал оморочку Аммосова. Он сел рядом с Уорчок, и дрожа, как она, стал тоже смотреть на море.
Хачимас не был зорок. Он долго щупал лодку, нагибался, вздыхал. Потом и он сел на камень, поджал под себя худые ноги и поднял глаза к небу. Луна мчалась среди облаков, как сохатый по вьюжным сугробам.
— Мне сегодня снилось мое ружье, трижды давшее осечку, — сказал Хачимас. — Это дурной сон. Я думал, что болезнь сядет на копыта моих оленей. Но сон был не о них. Зачем я зарезал Суона? Может быть, гости недостойны нашей дружбы? Может быть, они злы?
— Недостойны, — с горечью повторил Олешек. — Зачем я танцевал и веселился в твоей урасе? Красные не принесли нам хорошего. Они заперли дружка[43] Грибакина, а товаров у них нет. Они прогнали чужого купца, пришедшего к нам с моря, а товаров у них нет. Кто же нам даст тогда муки и пороху? И кто виноват в смерти Никичен?
— Я не знаю.
— Кто же скажет, если не ты, которого мы выбрали головой в совете?
— Я не знаю, — печально крикнул Хачимас, — хотя меня выбрали головой в совете и Никичен — моя дочь!
Они замолчали и ушли от страшного места, никуда больше не торопясь.
Уорчок бежала впереди и лаяла на пену.
Внезапный холод был так силен, что партизаны ночью мерзли у костров, а тунгусы спали в оленьих мешках.
По утрам солнце покрывалось тонким паром; по вечерам оно долго стояло на горизонте, большое и белое.
Тунгусы выходили с сетями на берег и возвращались печальные. Улова не было.
По совету стариков они выкрасили сети в красный цвет, любимый цвет горбуши; опустили в море против мыса железную бочку, чтобы она гудела, как дельфин, и загоняла рыбу к берегу.
Кто-то любит ходить в школу. Кто-то терпеть не может. Но надо! Да, любая школа — это особая вселенная со своими законами и трудностями. В этой книге вы прочтёте увлекательные рассказы и о ребятах, и о замечательной школе, где хорошие учителя и настоящие друзья, даже одна маленькая девочка в снежный буран идёт в школу — ведь там так интересно!Состав:1. Непоседа2. Пушок3. Мальчик в лесу4. Начало5. Девочка с камнем6. Ванина скворешня7. Каникулы8. Писатели приехали9. Пастух10. Село на тракте11. На реке12. Подарок13. Андро из Стояновки14. Путешественники вышли из города…
Повесть «Дикая собака Динго» давно вошла в золотой фонд советской детской литературы. Это лирическое, полное душевной теплоты и света произведение о товариществе и дружбе, о нравственном взрослении подростков.
”В конце 1943 года, вместе с В. С. Гроссманом, я начал работать над сборником документов, который мы условно назвали ”Черной Книгой”. Мы решили собрать дневники, частные письма, рассказы случайно уцелевших жертв или свидетелей того поголовного уничтожения евреев, которое гитлеровцы осуществляли на оккупированной территории. К работе мы привлекли писателей Вс. Иванова, Антокольского, Каверина, Сейфуллину, Переца Маркиша, Алигер и других. Мне присылали материалы журналисты, работавшие в армейских и дивизионных газетах, назову здесь некоторых: капитан Петровский (газета ”Конногвардеец”), В.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Антарктика и Москва, китобойная флотилия и городская больница — место действия; пилот вертолета и врач — главные герои романа. Автор показывает своих героев в часы и дни высочайшего духовного напряжения, драматических событий, сложных жизненных ситуаций — это те «звездные часы» в жизни, когда обстоятельства требуют проявления лучших человеческих качеств.
Зафесов Геннадий Рамазанович родился в 1936 году в ауле Кошехабль Кошехабльского района Адыгейской автономной области. Окончил юридический факультет МГУ. Работал по специальности. Был на комсомольской работе. Учился в аспирантуре Института мировой экономики и международных отношений АН СССР. Кандидат экономических наук В 1965 году пришел в «Правду». С 1968 по 1976 год был собственным корреспондентом в Республике Куба и странах Центральной Америки. С 1978 по 1986 год — собственный корреспондент «Правды» в Италии.
Читателю широко известны романы и повести Евгения Пермяка «Сказка о сером волке», «Последние заморозки», «Горбатый медведь», «Царство Тихой Лутони», «Сольвинские мемории», «Яр-город». Действие нового романа Евгения Пермяка происходит в начале нашего века на Урале. Одним из главных героев этого повествования является молодой, предприимчивый фабрикант-миллионер Платон Акинфин. Одержимый идеями умиротворения классовых противоречий, он увлекает за собой сторонников и сподвижников, поверивших в «гармоническое сотрудничество» фабрикантов и рабочих. Предвосхищая своих далеких, вольных или невольных преемников — теоретиков «народного капитализма», так называемых «конвергенций» и других проповедей об идиллическом «единении» труда и капитала, Акинфин создает крупное, акционерное общество, символически названное им: «РАВНОВЕСИЕ». Ослепленный зыбкими удачами, Акинфин верит, что нм найден магический ключ, открывающий врата в безмятежное царство нерушимого содружества «добросердечных» поработителей и «осчастливленных» ими порабощенных… Об этом и повествуется в романе-сказе, романе-притче, аллегорически озаглавленном: «Очарование темноты».
Анатолий Иоффе, врач по профессии, ушел из жизни в расцвете лет, заявив о себе не только как о талантливом специалисте-экспериментаторе, но и как о вполне сложившемся писателе. Его юморески печатались во многих газетах и журналах, в том числе и центральных, выходили отдельными изданиями. Лучшие из них собраны в этой книге. Название книге дал очерк о применении гипноза при лечении некоторых заболеваний. В основу очерка, неслучайно написанного от первого лица, легли непосредственные впечатления автора, занимавшегося гипнозом с лечебными целями.
Человек и современное промышленное производство — тема нового романа Е. Каплинской. Автор ставит перед своими героями наиболее острые проблемы нашего времени, которые они решают в соответствии с их мировоззрением, основанным на высоконравственной отношении к труду. Особую роль играет в романе образ Москвы, которая, постоянно меняясь, остается в сердцах старожилов символом добра, справедливости и трудолюбия.
Виктор Макарович Малыгин родился в 1910 году в деревне Выползово, Каргопольского района, Архангельской области, в семье крестьянина. На родине окончил семилетку, а в гор. Ульяновске — заводскую школу ФЗУ и работал слесарем. Здесь же в 1931 году вступил в члены КПСС. В 1931 году коллектив инструментального цеха завода выдвинул В. Малыгина на работу в заводскую многотиражку. В 1935 году В. Малыгин окончил Московский институт журналистики имени «Правды». После института работал в газетах «Советская молодежь» (г. Калинин), «Красное знамя» (г. Владивосток), «Комсомольская правда», «Рабочая Москва». С 1944 года В. Малыгин работает в «Правде» собственным корреспондентом: на Дальнем Востоке, на Кубани, в Венгрии, в Латвии; с 1954 гола — в Оренбургской области.