Избранное - [211]

Несколько дней спустя напуганный скончался.

ВАРИАЦИЯ II

Разговор в трактире: существуют ли привидения или там призраки?

— Чушь все это, сказки. И всякий, кого удается этим напугать, — глупая старая баба, да и только.

— Бьюсь об заклад, коллега, что ты у меня задрожишь от страха как осиновый лист, причем еще нынче ночью, хоть я тебя и предупреждаю об этом заранее.

Тут же при свидетелях заключили пари на несколько бутылок вина. Тот малый, что начал спор, вскоре ушел, а другой спорщик остался с товарищами в трактире. Время бежит быстро, друзья выпивают, покуривают, разговор идет уже совсем о другом, перескакивая с темы на тему, бог знает о чем только не говорят… Ну, так… Наконец приходит он домой, еле держась на ногах от усталости, и заваливается спать. Несколько минут спустя мысли его начинают путаться, блекнут образы, и вот он уже готов погрузиться в сон, как вдруг чувствует какой-то слабый толчок, вслед за чем нечто гладкое и теплое слегка касается его щеки и скользит от подбородка к носу…

— Ах, браво, браво!.. Тут кто-то, кажется, вознамерился таким примитивнейшим способом выиграть спор и заграбастать сколько-то там бутылок вина?.. Нет, хитрюга, этот номер не пройдет! Даже если бы ты действовал куда искуснее, и то у тебя ничего бы не вышло!.. Эх, болван ты болван, разве так споры выигрывают?..

Но тот в ответ затаился и лежал, не шевелясь, видно, еще надеясь на что-то.

— Прекрати, черт возьми, мне это положительно надоело!.. Ах, ты опять!.. Ну, подожди!

Он приподнимается на кровати, тянет руки вниз, чтобы половчее схватить шутника, заранее предвкушая, как они завтра будут хохотать, пересказывая эту историю… Но тут вдруг под ним словно разверзается какая-то пустота, и темная комната проваливается туда на несколько метров, а он все падает и падает, судорожно сжимая ледяную мертвую руку. Он несется вместе с нею в темноту, а над ним безжалостно гаснут последние отлетающие искорки… В комнате вспыхивает свет, но как он призрачен и слаб в сравнении с теменью, которая была такой густой и вязкой… Да тут кто-то есть, и этот кто-то склоняется над ним и вырывает у него то, что он стискивает в руке…

— Слушай, ты! Да что с тобой?.. Это всего лишь шутка!.. Ну, погляди, я взял эту руку у прозектора в анатомическом театре… Я протянул тебе этот обрубок, и ты его схватил. Да очнись ты в конце концов!..

Ну конечно же, это его комната, а вот его коллега — все это он прекрасно понимает. И как раз когда он уже готов взять себя в руки, и когда он уже чуть ли не устыдился того, что так легко поддался испугу, и уже вроде бы вновь освоился с окружающей обстановкой, его вдруг охватывает величайшая немощь, с которой он решительно не может справиться, хотя и объясняет себе, что все это шутка и розыгрыш…

— Подай мне, пожалуйста, стакан воды. Она вот там, в кувшине, — говорит он, чтобы немного одолеть свое слабосилие и хоть что-то сказать. Свет в комнате кажется ему тусклым. Он вынужден снова откинуться на подушку, и он снова проваливается в темноту. Какая, однако, это все нелепость! Нелепость!.. Слово уносится вверх мерцающей искоркой и гаснет во мраке. Он снова приходит в чувство и твердит самому себе, что все обстоит так, мол, и так — пустота, бессмысленные звуки, и нет им отклика ни в жизни, ни в сердце, самую глубину которого просек холодный, мертвящий страх и затаился там, не подвластный здравому смыслу, жаждущему навести порядок в беспричинно смятенной душе, вернуть ее назад в привычную колею, но, увы, он жалок, слаб и убог. Зато страх, получивший богатую пищу, живет напряженной, интенсивной жизнью… Нет, ему никак не удается достичь той поворотной точки, которую необходимо достичь, чтобы остаться живым, той дергающейся пружинки, той оси, вокруг которой все должно сейчас повернуться, изменить направление, уйти из зоны страха назад в зону шутки, которая и есть не что иное, как действительность. Нет, на эту вершину ему так и не удается подняться, слишком скользок туда путь, да и захлопнулась дверь перед ним, не за что ухватиться, и вот он уже забывает о свободе выбора, о здравом смысле и круто поворачивается в сторону тьмы.

Несколько дней спустя напуганный скончался.

А ведь никому и невдомек было, что за этим спором стояло не желание выиграть несколько бутылок вина и не охота потешить свое тщеславие, но сама госпожа Смерть собственной персоной.

ВАРИАЦИЯ III

Как-то осенним вечером некий человек — владелец фруктового сада приходит в гости к своим друзьям и приносит им в подарок корзинку груш разных сортов. Гордясь своим умением садовода, он предлагает всем присутствующим попробовать от каждого сорта — и вот эту желтую, и вон ту коричневую… А шутки ради положил он среди настоящих груш одну, сделанную из марципана, причем на редкость натурально. Все пробуют, обсуждают достоинства каждого плода…

— И вот эту маленькую вы тоже обязательно должны отведать, — говорит владелец фруктового сада, обращаясь к хозяйке дома… — Она приятней всех на вкус, хотя и выглядит совсем невзрачно… Нет, нет, не режьте, она слишком сочная, прошу вас, смело кусайте ее, кусайте. — И он протягивает хозяйке дома грушу из марципана.