Избранник Газового космоса - [12]

Я привалился спиной к стене лабаза, перевел дух. Огляделся и понял, что забрел в тупик. Дорогу мне преграждал штабель необработанных бревен высотою локтей в десять. Нужно было вернуться к развилке, попробовать другую дорожку. Отдохнуть бы для начала пару минут…

Урчали двигатели мирохода, скрипели тросы подъемных кранов, громыхало мое сердце. Потом я расслышал отдаленное пение: где-то за лабазами, среди причальных башен, несколько сотен глоток тянули минорную мелодию.

Что ж, стоит пойти на пение. На космодроме я найду тех, кто сможет рассказать о мироходах и газовой среде. Или просто подскажет, где найти навигаторов и пилотов. Я – космонавт, они – тоже космонавты, уверен, мы найдем общий язык. Ничего другого не придумать, поэтому будем работать с тем, что имеется.

Скрипнул щебень, взлетели над плоскими крышами странные, похожие на взлохмаченные парики птахи.

Кто-то крался за мной. Кто-то преследовал, стараясь не выдавать себя лишним шумом. Тем не менее я спохватился вовремя.

Покой нам только снится…

Оттолкнулся от стены, подбежал к бревнам. Заставил старика-рабовладельца подпрыгнуть, ухватиться за край штабеля и поработать чуть-чуть мышцами. Старик-рабовладелец, оказывается, только и ждал, когда ему дадут возможность вспомнить молодость и размять кости. Без особых усилий я закинул свое массивное тело наверх.

С другой стороны была улочка, которая выходила на бетонное поле. Над бетонкой колыхалось жаркое марево, искажая силуэты бипланов, стоящих в отдалении.

Зашелестел щебень, в тупик вбежал мой преследователь. Я, вместо того чтобы спрыгнуть со штабеля и дать деру, задержался на бревнах. Врага надо знать в лицо…

Отогнул предохранитель, приготовился стрелять… но в следующий миг вернул скобу на место.

За мной гнался Бакхи. Его худосочная грудь ходила ходуном, он был весь в поту, даже набедренная повязка напиталась влагой, хоть снимай и выжимай. Длинные волосы свалялись в неприятные, липкие на вид сосульки.

Первым делом Бакхи подбежал к стене, возле которой я переводил дух. Обнюхал ее, затем опустил нос к земле, несколько раз с шумом втянул воздух. И лишь после поглядел на штабель бревен.

Я заметил, что к правому предплечью старика примотан ремнем маленький арбалет. Его тетива была натянута, на ложе поблескивал заряд. Бакхи-Бакхи, а еще верный слуга…

Сидеть на бревнах и дальше смысла не было. Я скатился вниз, побежал по щебню, дорывая чулки, к концу улицы.

– Стой, кем бы ты ни был! – заорал Бакхи из тупика. – Стой, глупец! Ты всех нас погубишь!

Ну конечно. Я остановлюсь, а он в меня – из арбалета. Иглой или стрелой, чем там у него было заряжено? Не разглядел толком…

На пустынную бетонку я выруливать не стал, зачем облегчать Бакхи погоню? Побежал вдоль, лавируя между оставленных машин. От них пахло мазутом и соляркой, у меня не было времени знакомиться с конструкцией каждой, но аналогии я находил на ходу. Вот – топливозаправщик, вот – буксир, вот – погрузчик.

Тут же я начал натыкаться на людей. На меня удивленно взирали чумазые рабы и служащие в желтой униформе: коротких штанах и куртках нараспашку. Купцы проворно отступали, рефлекторно хватаясь за кошельки, прикрепленные к поясам халатов или панталон. Никто не посмел заступить мне дорогу, и немного погодя я понял почему. Я ведь бежал, не выпуская из рук пистолет. Наверное, обо мне сразу сообщили кому следует, вот только никто не рискнул задержать вооруженного здоровяка с глазами загнанной в угол крысы. Так получилось, что я опережал на несколько драгоценных минут всех, кто в тот момент охотился за моей головой.

Один складской двор, затем второй. Не сразу удается найти проход в строе разновеликих контейнеров. Гудят тали, неспешно разворачиваются подъемные краны, чихают дизельные двигатели автопогрузчиков…

Я решил, что Бакхи теперь не скоро меня нагонит, и перешел на шаг. Сунул пистолет за пояс, прикрыл сверху сорочкой. Пригладил растрепанные волосы. Мне казалось, что я уже не так сильно привлекаю к себе внимание.

Я прошел перед раскрытыми воротами эллинга – колоссальной пещеры из гофрированного металла. Внутри, окруженный строительными лесами, лежал мироход. На лесах и внизу, у гондол, возились похожие на желтых муравьев люди. В обшивке мирохода застрял – ну кто бы мог подумать? – астероид величиной с грузовик. Двое дельцов в роскошных халатах и чалмах вели беседу с высокопоставленным асуром. Все трое перебрасывали костяшки счет (у каждого имелись свои) и посмеивались. Из обрывка разговора я понял, что доход от продажи астероида несколько раз покроет затраты, связанные с ремонтом и простоем мирохода. Редкоземельные металлы ценятся повсюду!

Снова склады и технические постройки. Снова удивление, а затем – испуг в чужих глазах. Идет Шакаджи в окровавленной одежде, как будто никогда не умирал, как будто ничто под Взором не в силах остановить этого огневолосого демона, будь он трижды проклят, душегуб и старый греховодник!

Тамтамы ведут бешеный ритм. Звучит заунывное, монотонное пение, четыре сотни ног поднимают цементную пыль. Двести или около того туземцев подтягивают очередной мироход к причальной башне. Инерция толкает воздушную махину с оболочкой тигровой окраски на лабазы, двигатели мотогондол работают на реверсе, туземцы упираются босыми ногами в бетон, стискивая канаты, сброшенные с мирохода. Из одежды – лишь бусы и ремни. На миг мне становится дурно, а Шакаджи весело – он уже видел такую картину, причем не раз. Дело в том, что у дикарей отрезаны губы, а зубы – заострены. На лицах цвета темной бронзы всегда звериный оскал. Зачем? Наверное, чтоб вводить в ужас недругов. Ну и заодно – пришельцев из других миров.