— Ну и как тебе?
— Я не большой ценитель вина, так что трудно сказать, — честно ответил я. — Но вроде ничего.
— Ну, и славно, — после недолгой паузы она добавила. — Я, наверное, должна перед тобой извиниться.
— За что?
— За многое, — по её лицу было видно, что говорить такое она не хочет, но чувствует, что должна. — За то, как с тобой обращалась по началу. Хоть ты этого не заслуживал. Тяжело представить, что ты ощущал тогда — оказался в другом мире, затем тебя бросили умирать, и не успел ты оклематься, как стал вначале каторжником, а затем и рекрутом Ордена. Да и я хороша. Решила, что если буду обращаться с тобой как с предметом мебели то… — она задумалась. — Не знаю, что… Мне просто хотелось сорвать на ком-то злость в тот момент.
— Ничего, — решил я приободрить её и после недолгих раздумий положил руку ей на плечо. К счастью, Катрина ничего против не сказала. Наоборот, кажется, она немного придвинулась, хотя может, это мое воображение…
— Каким он был?
— Кто? — не очень поняла Катрина.
— Твой прошлый оруженосец, — пояснил я. — Который погиб.
— А, ты о Дуго… — она устало вздохнула и глотнула еще вина — Хорошим малым. Чем-то на тебя похож, только без темного прошлого. Мы не были чужими людьми, он был младшим сыном моей учительницы. Мисс Кезим была строгой, но хорошей женщиной. Преподавала мне историю, искусства и многие другие предметы.
Примерно год назад, когда я была в столице, мы встретились и она попросила взять сына в свои оруженосцы. Вначале я была против, но она настояла. Дуго оказался смышленым парнишкой. У него были все данные, чтобы в будущем стать рыцарем. Но… увы…
— Это действительно печально… — я глаза опустил в пол.
— Нет, печально будет, когда я буду вынуждена сообщить матери, что её сын пал в бою. Ей так и не сообщили, я сама хотела. Но… мне страшно. Мне страшно возвращаться домой и смотреть в глаза этой женщине…
— Вот уж не думал, что ты чего-то боишься, — сказал я и, пойдя чуть дальше, приобнял её за плечи. Девушка не возражала, даже наоборот, словно сама этого хотела.
— Я постоянно боюсь. Боюсь опозорить свою семью, боюсь потерять своих людей в бою…
— Это нормально… — сказал ей я. — У нас есть поговорка, ничего не боятся только мертвецы.
— На удивление хорошая, — грустно улыбнулась она, смахнув с глаз проступившие слезы. — Извини. Обычно я не позволяю себе проявлять чувства перед окружающими.
— Порой это нужно делать. Люди, которые слишком долго держат в себе тревоги и страхи, в итоге просто ломаются.
— Я не понимаю, что в тебе такого особенного? — неожиданно спросила она, повернувшись ко мне лицом и смотря прямо в глаза.
— О чем ты? — слегка опешил я.
— Почему я чувствую себя рядом с тобой комфортно? Даже с Гюнтером, с которым я знакома уже не первый год, такого нет. Но рядом с тобой мне хорошо, и я могу говорить то, что обычно скрываю глубоко внутри. И я не могу понять, почему…
— Может… потому, что нас объединяет общая тайна, и ты обязана мне жизнью? — сделал я предположение.
— Да, вполне вероятно, — задумалась она, но кажется, ответ её не устроил.
Разумеется, ответ у меня был, но озвучить его я не рискнул. Неизвестно, как девушка на него отреагирует. В фильмах часто обыгрывается ситуация, когда между вампиром и обращенным формируются некие узы. Либо дружба, либо страсть. Такое существует и в реальности, хотя узы эфемерны и ни к чему не обязывают. Это не какая-то ментальная связь, скорее, возникает нечто вроде симпатии. Полагаю, это связано с инстинктами. По книгам о первых вампирах выходило, что часто они жили стаями, а узы помогали им организовываться.
И тем удивительнее их появление у Катрины, ведь её нельзя назвать полноценным вампиром. Я почти не сомневался, что это узы. Ведь я тоже стал испытывать что-то к ней после спасения. А тот поцелуй? Я до сих пор не понимаю, зачем вообще это сделал. И что удивительнее, сама Катрина на это отреагировала довольно спокойно.
Затем девушка вновь посмотрела мне в глаза, и наши уста соприкоснулись. Я сам не понял, как, но вот мы уже целуемся так страстно, что у меня перехватывает дыхание.
Прижавшись друг к другу, мы плюхнулись на кровать, не размыкая губ. Я оторвался лишь для того, чтобы начать целовать её тонкую шею.
— А-а-а-ах… — простонала она. — Нам нельзя… ты и я…
Но, не смотря на слова, девушка продолжала отвечать на поцелуи и никоим образом меня не отталкивала. Наоборот, её руки скользили по моему торсу. А я тем временем отдернул ворот халата, обнажая её пышную грудь.
— Не стоит… — продолжала она вяло протестовать, когда я впился губами в её сосок, а сама запустила пальцы в мои волосы.
Тук. Тук. Тук.
На нас словно ведро холодной воды вылили.
— Милая, это я. Ты ещё не легла спать? — послышался голос командующего де Шинро.
Катрина подскочила на ноги и тут же начала поправлять халат и растрепавшиеся волосы. После чего жестом указала мне спрятаться под кровать, на что я отказался. Вот ещё! Я что, какой-то любовник, прячущийся от рогатого мужа?
На что Катрина погрозила мне кулаком, но в итоге вздохнула и пошла открывать дверь.
Когда дедушка вошел в комнату и увидел тут меня, он вопросительно глянул на внучку.
