Избранница грозы - [7]

Я бы могла смотреть на это бесконечно. Дышать вечерним воздухом, наблюдать за городом, представлять, как однажды и я, возможно, смогу делать нечто подобное. Вряд ли сегодня ночью я усну. Буду ворочаться, думать о том, как быть, если комиссия не найдет во мне ни толики волшебной силы. А еще размышлять над словами Кеймана о том, что не стоит ждать в этом мире теплого приема.

Зачем вообще бороться за место под солнцем, если меня здесь не примут?

Стало зябко. Ночь окончательно опустилась на город, взошли луны, которые так поразили меня по прибытии. Таара, Крост и Акорион. Странные имена, но не кажущиеся чужеродными. Наверное, в скором времени от меня потребуют, чтобы и я поклонялась этим богам. Но, увы, в восемнадцать поздно верить в легенды. Я смогу лишь притвориться, что верю в них. И не факт, что убедительно.

Я ушла с балкона и неспешным шагом направилась к своей комнате, когда вдруг заметила движение на лестнице. Сначала ускорилась, помня о приказе ни с кем не общаться, а потом, узнав в тени Кеймана, выдохнула.

– Выходила на балкон, дышала воздухом. Вы разрешили, – на всякий случай сразу напомнила.

Он шагнул ко мне из темноты, и я вдруг поняла, что Крост пьян. Не в стельку, но хорошо принял на грудь и дошел до той стадии, когда маски слетают.

Истинное лицо Кеймана Кроста меня напугало. Особенно глаза, они смотрели на меня с такой ненавистью и одновременно таким сожалением, что я будто вновь очутилась в разрушенном дворце, и вновь ледяной ветер пробрал до костей.

– Спокойной ночи, – быстро сказала я.

Судьба сегодня была не на моей стороне. Кейман оказался быстрее, дернул меня за руку и прижал спиной к холодной стене. В отчаянии я огляделась по сторонам, но коридор был тих и без-люден.

– Отпустите меня! Я ничего не сделала!

Смотрел, изучал, скользил ненавидящим взглядом, таким яростным, что я забывала, как дышать.

Кейман солгал. Я не раздражаю его, я – не досадная помеха, навязанная королем обязанность. Будь его воля, он уничтожил бы меня на месте. Но по какой-то причине сделать этого не мог.

Рука мужчины сдавила горло. Несильно, не перекрывая доступ кислорода, но достаточно красноречиво. Я навсегда запомню его слова, пронесу их через всю жизнь. Они каленым железом выжжены в душе с этого момента и навечно:

– Лучше бы ты никогда не рождалась… Деллин.

Его губы искривились в усмешке, а потом я получила свободу. Ноги дрожали, и, едва Кейман скрылся за дверью своей комнаты, я без сил опустилась на пол.

Глава 2

Больше всего на свете мне хотелось сбежать. В первые часы после того, как я вернулась в комнату, мысли были не о ванне и не о грядущем испытании, а о том, чтобы неслышно проскользнуть по коридору, вырваться на улицу и… нестись куда глаза глядят, прочь от Кеймана Кроста, прочь от его обжигающей ненависти, причин которой я не знала.

Останавливал только постыдный страх оказаться одной в незнакомом мире. Ни языка, ни законов, ни денег. Я бы не выжила в одиночестве, поэтому осталась. Кейман обещал, что я уеду учиться и мы расстанемся навсегда. Остается только считать дни до этого знаменательного момента.

Но до утра я не сомкнула глаз, а принятие ванны из расслабляющей процедуры превратилось в способ хоть немного отвлечься. Когда принесли завтрак, я чувствовала себя вымотанной. А это всего лишь начало.

– Ты готова? – Кейман появился на пороге комнаты так неожиданно, что я поперхнулась блином и чуть не посинела, надсадно кашляя.

– Вы сказали, что я должна быть готова к рассвету. А за окном еще темно.

– И что, мне подождать, пока ты изволишь доесть?

– Было бы неплохо.

Я уже была готова бросить вкуснейшие блины с ягодами, но Кейман, к моему удивлению, сел в кресло напротив и уставился в пустоту.

– Не хотите извиниться? – спросила я.

– За что?

– За вчерашнее. Вы меня испугали.

Кейман только пожал плечами, мол, какая разница? Спрашивать о причинах такого отношения во второй раз я не стала. Вряд ли он бы раскрыл свою страшную тайну. И все же сомневаюсь, что все в этом мире будут относиться ко мне так же. Радушного приема я не жду, но если однокурсники не станут хватать меня за горло и сожалеть, что я родилась, открытки на дни рождения им обеспечены.

В такой час центральные улицы спали. Я ежилась: кожаная куртка не спасала от утренней прохлады. Кейман шел чуть впереди, и я хмуро рассматривала широкую спину.

– Мне снился сон, – вдруг выпалила я.

Неожиданно даже для себя. Будто интуиция подсказала, что его это заденет.

– Там был зал какого-то большого дворца, только разрушенный и заросший. С разломанной статуей.

– Поздравляю, что ты хочешь от меня услышать? Запоминать сонный бред – это не магическая способность.

– Просто поддерживаю разговор.

И хоть Крост остался таким же холодным и невозмутимым, я почему-то поняла, что его эта информация задела. Может, по брошенному искоса взгляду, а может, по тому, что он с силой сжал между пальцами браслет с черными бусинами, болтавшийся на руке.

Мы шли недолго, с главной улицы свернули в небольшой тенистый сквер, а выйдя из него, оказались на большой площади, с двух сторон которой были огромные арки с каменными горгульями. А впереди…