Избрание - [16]

Князь Гассакс добился ещё при жизни того, что странные «воины-тени», из южных земель — получали в начале своего кровавогно обучения, благодаря дурманящим травам тех мест и потом, как говорили им местные проповедники, они заслужат после достойной смерти за своего предводителя.

Князь устроил себе при жизни «личную мечту», которую нежно холил и лелеял, постоянно обновлял и подкрашивал — что бы она никогда не потускнела.

И к нему, в этот удивительный, почти сказочно прекрасный мирок — можно было приглашать и приятно шокировать «нужных людей», что могут иметь влияние если и не самих внуков, кандидатов на престол, то хотя бы их доверенных лиц и тех из советников, кого они слушают и чьё мнение им ценно…

Главный имперский министр Дезидерий и князь Гассакс попрощались в отличном расположении духа: оба клялись помочь «в случае чего» и ничего нового при этом всё же не обещали собеседнику.

Князь надеялся, правда, вначале всё же что получить, в качестве задела их будущего плодотворного сотрудничества, а «престолодержатель» уже думал кого из слуг, прибывающих через неделю наследников покойного императора — первыми пригласить в земли Гассакса и с какими именно предложениями и развлечениями, для них.

После отъезда весёлого князя толстяка, Дезидерий узнал от слуг что герцог Уйон прибудет примерно через полчаса и решив что времени предостаточно, потребовал что бы в его небольшую, отдельную ванную комнату, немедля вызвали Лючию — пышногрудую ромлеянку со смуглой бронзовой кожей, осиной талией и огромной «Сдобой». Идеальную женщину для «игры» на ней.

«Лючия-прекраснозадая» — именно так называл её в порыве страсти, сам главный министр. И вскоре после отданного им приказа прикласить эиу чаровницу, министр уже впивался зубами в арбузные груди прекрасной самки, шлёпал её по обильным ягодицам и требовал всё новых поцелуев от душистого ароматного рта женщины.

Разговор с князем Гассаксом явно пробудил в нём приятные воспоминания о времяпровождении с нимфами, из услужения князя, а данные воспоминания родили уже новые проказливые фантазии…

Выйдя чуть с опозданием, из большой ванной комнаты с бассейном в центре и мраморным столом для массажа, Дезидерий быстро переоделся в чистую одежду, поданную ему лакеем и вышел в кабинеты с гобеленами на всю стену, для разговора с третьим из прибывших Избирателей, герцогом Уйоном.

Герцог был мужчиной возрастом «чуть за сорок». Худощавый телом, с белым молочным лицом и тщательно уложенными волосами. Он гордился своей, несколько женственной, красотой и всячески её поддерживал.

Дезидерию, его агенты, сообщали о специальных процедурах для поддержания красоты герцогом и снадобьях, что он заказывал себе в невиданных количествах: ванночках для рук и ног, настойках ромашки для смачивания век, кремах для лица и специальных пастах — для ублажения растительности на нём. Герцог был болезненно самовлюблён и над этим ранее постоянно подтрунивал покойный Император.

Однако Уйон к тому же принадлежал к очень знатному древнему роду, правда по очень боковой линии, что некогда правил соседним королевством и вхождение данных территорий, пускай и довольно насильственное и кровавое, в пределы империи — позволило Императору перебить всех прямых наследников трона королевства и понизив захваченную страну в титулатуре до герцогства, передать её в руки деда нынешнего герцога, сохранив таким образом условную видимость продолжавшегося правления местных элит, хотя и под полным контролем стоящих при них и «присматривающих», советников и посланников самого императора.

Уйоны быстро сориентировались в новых реалиях и всячески помогали империи успокаивать собственных дворян, не позволяя тем бунтовать. Платили из своего кармана ремесленникам, при огромных и частых имперских стройках, и выдавали продовольствие, из личных хранилищ, крестьянам, в случае неурожая.

«Боковая линия династии» вряд ли потеряла, некогда возглавляемое их предками самостоятельное королевство — зато получила в свои руки приличное по размерам герцогство и права в нём, довольно умеренно урезанные императором, по сравнению с прежними, королевскими.

Нынешний Герцог Уйон быстро поправил свою одежду и слегка тронул причёску, потом встал и запах его духов и масел для волос, буквально затопил кабинет: «Приветствую Вас, дорогой Дезидерий! Слышал Вы стали «престолохранителем» на время Избрания? — Великая честь, великая…»

Главный министр покивал головой, вслед этим, ничего не значащим словам гостя и предложил тому сесть.

Потом спросил, зная что Уйон сам настаивал на их скорейшей встрече и просил через слуг передать министру что у него есть важная просьба: «Господин герцог, вы желали со мной встретиться? Это так важно?»

— Ну… — Уйон несколько наигранно прокашлялся и хорошо поставленным, но несколько переслащенным голосом, продолжил. — Я бы хотел, в преддверии Избрания императора, раз именно такова воля усопшего нашего славного правителя, узнать: не могли ли мы быть полезны друг другу?

— Мы? — словно искренне изумляясь подыграл ему Дезидерий. — Да чем же?!

— Ну, положим у вас есть некий кандидат. — заметив что главный министр замахал руками, отрицая самое подозрение о подобном, герцог Уйон развил мысль далее, уверенный что он сам тонкий интриган и всё правильно высчитал. — Есть некий кандидат, из внуков покойного и он, с вашим посредничеством, не против принять и мою скромную помощь… А в ответ — взаимно помочь и мне, в дальнейшем.