Избрание - [13]

Он вспомнил, почему покойный император прежде частично финансировал данный орден из государственной казны: деньги выделялись на пограничные крепости и тамошние отряды, для первого сдерживания наступления врагов и в ожидании подхода имперской армии.

Так было проще для всех и император считал что добровольцы, с деньгами империи в качестве бонуса, там справятся лучше.

Но что бы вдвое увеличивать реестровиков и давать каждому, за счёт державы, ещё и по полному однорыцарскому отряду «копью»?! — это было явным перебором. Тысяча новых рыцарей, да к ним восемь тысяч оруженосцев и сержантов, да ещё двадцать тысяч кнехтов ветеранов… Явный и опасный перебор!

Дезидерий невнятно повёл плечом, не показывая данным знаком впрочем ничего и несколько вяло спросил: «Это всё?»

— К сожалению нет. — притворно скорбно выдохнул Тибальд. — Наши братья хотели бы получить, пару указанных нами морских городов, с портами на северных морях — с правом вести самостоятельную торговлю и принимать грузы без таможенных чиновников империи. Нам кажется мы достаточно помогли державе, что бы получить толику малую от промысла негоциантов и себе.

— Там крупные торговые союзы городов уже давно промышляют.

— Договоримся с ними сами! Кто против нас — тот… В общем — договоримся!

— Интересные предложения, я донесу их до…

— Да, благодарю! Продолжу: мы хотим разрешение на колонизацию северных земель нашим орденом, с оставлением их в нашем же управлении: как военном, так и магистратном и торговом — полном! Хотим строить собственные суда и организовывать флотилии, что бы не быть зависимыми от торгашей с их пузатыми кораблями или имперских фотилий, что не всегда вовремя подвозят нам припасы и пополнения. Не обижайтесь на правду!

— Ничего, ничего…

— Мы считаем что империя должна позволить нам вести самостоятельно, на севере, «Походы Веры» — что бы блеск и жар Светила осветил и диких варваров, что в шкурах одетых на голые тела и каменных или земляных своих жилищах, всё ещё молятся на молнии, или деревья с камнями. Мы сможем провести крупные успешные завоевания на благо империи и к удовольствию наших многочисленных солнечных храмов, с толстопузыми жрецами бормотунами в них.

Ошалевший Дезидерий просчитывал в уме всё что ему говорил Тибальд и с каждой минутой яснее понимал: пользуясь слабостью и неразберихой в державе, орден «Чёрного единорога» хочет получить от кандидатов в императоры фактическое разрешение на «государство в государстве» — с кучей преференций и полномочий, и первоначальной оплатой новой структуры из казны самой империи. Пока они не угрожают, но что будет далее?

Однако был и хороший момент, как раз для самого главного министра: Тибальд явно слабо представлял себе расстановку перед голосованием за нового императора и думал что «престолодержатель» просто передаст кому следует требования и уж там примут решение…

Соответственно, появлялась возможность задержать его голос в Избрании — отсрочкой обещаний решить его вопросы, а в случае чего — так и напугать бряцающим своим оружием гросскомтура «Чёрных единорогов», кого из наследников, что бы были сговорчивее с министром.

— Дорогой друг — сделаю всё что в моих силах! — прижимая руку к груди пообещал Дезидерий и они расстались.

Тибальд потребовал что бы в течении недели ему было сообщено об решение поставленных им вопросов или возникших проблемах при этом. Потом скорым шагом вышел прочь, не обращая более внимания на хозяина помещений.

Было очевидно что он держал Дезидерия за мелкого посредника и особо не утруждал себя вежливостью к нему, видимо считая что вскоре главный министр обязательно сменится, при новом императоре.

После ухода своего первого гостя, «престолодержатель» сделал пару кругов по кабинету, потом вздохнул и заулыбавшись развёл руки в стороны, всем видом показывая зеркалу в которое смотрел, что он не виноват что люди столь глупы и наивны — это были проблемы лишь его собеседников.

Потом Дезидерий вызвал слуг и узнав что пока ещё никто из обещавшихся остальных Избирателей не прибыл, потребовал что бы ему принесли наконец обед, бывший по позднему времени употребления, скорее ужином.

Началась, столь любимая главным министром, процедура поглощения разнообразнейших яств, умело приготовленных тремя его личными поварами: по горячим блюдам, холодным закускам и десерту.

Решив себе не отказывать ни в чём, так как именно хорошая кухня помогала ему собраться с мыслями и принять верное решение, Дезидерий получил на первое прекрасный раковый суп, горячий и ароматный до одури. На второе были различные паштеты и сыры, а также пирог с дичью: глухарями и рябчиками в виде начинки. На десерт ему подали несколько видов изюму и печенья, и кубки с красным, густым, сладким вином, из амфор, что по несколько лет держат в земле, прежде чем начать продавать.

Разговор с гросскомтуром Тибальдом был скорее похож на приём парламентёра от воинственной противной стороны, ставящей свои условия для прекращения войны: много и жёстко, как победители!

Однако же время проведённое за обеденным столом и особенно сейчас, когда сладкие вина с печеньем помогли «престолодержателю» успокоиться — он выбрал дальнейшую линию поведения с командиром ордена «Чёрных единорогов»: следовало всячески отказывать ему первое время, а потом, предложить помочь — в случае правильного голосования и угроз остальным Избирателям силами своего ордена, если таковые угрозы понадобятся.