Изборник - [97]

Через три дня написал Александр грамоту к Дарию, которую, втайне от послов, прочел перед своим войском, а в грамоте было написано: «Царь Александр, сын Филиппа царя и матери Олимпиады, к царю царей и наместнику бога солнца, сияющему вместе с солнцем, Дарию, великому богу персидскому, — радоваться! Позорно будет, если ты, столь великий царь персидский, такой силой гордящийся и вместе с солнцем восходящий, окажешься в рабстве у смиренного раба, некоего Александра. Имя божества, когда прилагается к человеку, то великую силу и мудрость ему придает. Но как же имена бессмертных богов могут вселяться в тленное тело? И поэтому понятно нам, что ты сам не в силах нам противиться, надеешься лишь на имя божие и, будучи земным человеком, приписываешь себе силу богов. Я же иду на тебя войной как на простого смертного, а кто победит — это в руках божественного промысла. И зачем же ты написал нам так: «Столько золота и серебра у меня»? Ведь, узнав, мы будем сражаться еще упорней, чтобы овладеть твоим богатством. И если я тебя одолею, то прославлюсь среди эллинов и варваров как великий царь, потому что убью столь могучего царя — Дария. А если ты меня победишь, что же великого будет в победе твоей над разбойником, как ты сам меня называешь? Я же победил царя царей, Дария, бога великого! А плеть и ларец с золотом, что ты мне послал, насмехаясь надо мной, принял я как добрые знамения: плеть я взял в знак того, что своим копьем и мечом начну избивать варваров и своими руками ввергну их в рабство. А мячом предвещаешь, что суждено мне овладеть всем миром, ибо земля кругла, как мяч. И присланный тобой ларец с золотом — великое знамение, возвещаешь им мне о своей покорности и о том, что побежден будешь мною и станешь платить мне дань».

Се прочетъ Александръ прѣд вои своими и запечятлѣвъ, и вда посолникомъ Дарьевымъ. И злато, еже бяху принесли, и то вда имъ. Они же, похваливше его великую мудрость, отъидоша и приидоша къ Дарьеви.

Прочел Александр эту грамоту перед своими воинами и, печати к ней приложив, отдал послам Дария. И золото, принесенное ими, отдал им. И они, восхваляя его великую мудрость, отправились в путь и вернулись к Дарию.

Дарии же, прочетъ грамоту Александрову, увѣдѣ сущюю в ней силу. И испытавъ извѣстно о мудрости Александровѣ и браннѣи пристрои его, яко препрѣнъ есть от грамоты, написа къ своимъ воеводамъ сице: «Царь Дарии, иже об ону страну Таура[300] воеводамъ радоватися! Повѣдають ми въставша на ны нѣкого Александра, Филипова сына. Того убо емше, приведете къ мнѣ, не сътворше тѣлу его ничто же зла, да азъ, съвлекъ с него багряную его ризу[301] и раны възложивъ на него, послю и́ въ Македонию, въ отьчьство его, къ матери его Алумпиадѣ, вдавъ ему игру, яко же въ Македонии играють. И послю с нимъ мужа, всякого цѣломудриа учителя. Лодиа же его погрузите въ морстѣи глубинѣ, воеводы же, ходящаа по немъ, оковавше, послите к намъ, а прочаа воя послите на Чръмное море, да живуть тамо. Коня и вся ратныя съсуды вамъ даю и дружинѣ вашеи. Здрави же будете!»

Дарий же, прочитав грамоту Александрову, увидел, что силен его противник. И, расспросив подробно о мудрости Александровой и войске его, так как перечил ему в грамоте Александр, написал своим воеводам так: «Царь Дарий — воеводам, что по ту сторону Тавра, — радоваться! Поведали мне, что напал на нас Александр некий, сын Филиппов. Так схватите же его и приведите ко мне, не причинив ему ни малейшего зла, чтобы я сам, содрав с него багряницу и жестоко его наказав, послал бы его в Македонию, в его отечество, к матери его Олимпиаде, дав ему с собою игру, в которую играют в Македонии. И пошлю я с ним мужа, чтобы научил его всяческой умеренности. А корабли его потопите в пучине морской, а воевод, с ним пришедших, в оковах пришлите к нам, а прочих воинов отошлите на Красное море, пусть и живут там. А коней и все оружие отдаю вам и воинам вашим. Здоровы же будьте!»

Написаша же воеводы Дарьеви сице: «Богу великому и цареви Дарьеви — радоватися! Толикомъ языкомъ пришедшимъ на ны, дивимся, како есть утаило тебе досѣлѣ. От тѣхъ же послахомъ и к тобѣ, яже уловихомъ кромѣ дружины ходяща, не смѣвше их прежде тебе истязати. Въскорѣ убо прииди съ великою силою, да не планни будемъ». Сию же грамоту приимъ Дарии въ Вавилонѣ въ Пръсидѣ и прочетъ, въсписа имъ сице: «Царь царемъ, великъ богъ Дарии, всѣмъ царемъ и воеводамъ — радоватися! От мене никоея же надежда почающе, величество мужества вашего покажите. Рѣка бо есть пришла на вы и сътворила есть въ васъ глъку, въ могущихъ угасити огнь? И мужа честны нравы не могоста показати? Убиенъ ли есть кто от васъ на плъку? Что ся домышлю о васъ, иже мое царство придръжащи, вину прикладающе о мужи разбоиницѣ, не хотяще его яти? Нынѣ убо, яко же рекли есте, азъ, шедъ, иму его».

Воеводы же отвечали Дарию так: «Богу великому и царю Дарию — радоваться! Столько народов пришло на нас, и удивляемся, что тебе еще не известно об этом. Посылаем тебе несколько пленных, изловили мы их, бродивших в стороне от своих полков, но не посмели без тебя пытать их. Приходи же скорее с великими силами своими, а не то и мы пленены будем». Получил Дарий эту грамоту в Вавилоне, в Персии, и, прочитав, написал им в ответ: «Царь царей, великий бог Дарий, всем царям и воеводам — радоваться! От меня ничего не ждите, а покажите величие своего мужества. Что за зверь напал на вас и поверг вас в смятение, вас, способных угасить молнии? Где же ваше достоинство, мужи? Разве убит кто из вас в битве? Что подумать мне о вас, стерегущих мое царство, если боитесь разбойника и не хотите его пленить? Но теперь, раз просите меня, я пойду и пленю его».