Изборник - [102]

После всех этих событий написал Александр матери своей Олимпиаде: «Сладостной матери моей — радоваться! И Аристотелю, почтенному учителю моему, — радоваться! Хорошо, что надумал я написать вам о борьбе моей с Дарием. Услышал я, что стоит он возле Исакова залива со многими царями и вельможами, и, собрав множество коз и привязав свечи к рогам их, погнал стадо ночью. Персы же, увидев нас, обратились в бегство, подумав, что у нас множество воинов. И так одолел я их, и на том месте основал город, назвав его Козьим, а у Исакова залива основал город Александрию, стоящий на Иссе. Оттуда же снова двинулся в путь по Армении, где находятся истоки Тигра и Евфрата. И покинут был всеми Дарий, и убит Бессом и Набарзаном, мидийскими вельможами. Огорчился я, ибо, и победив его, не хотел убивать, а лишь хотел иметь его в своей власти. И застал я его еще дышавшим и, сняв с себя хламиду, накрыл его. Потом же, подумав о неисповедимой судьбе, проводил Дария и оказал ему великие почести при погребении, и велел, по местному обычаю, обрезать носы и уши персам, сторожившим его гроб.

Оттуду же, приимъ многы вожда, въсхотѣхъ внити въ заднюю страну пустыня въ слѣдъ звѣздныхъ колъ. Туземци же глаголаху, яко въ странахъ тѣхъ дивии человѣци суть и звѣрие зли и дивни. Азъ же паче видѣти въсхотѣх страну ту и человѣкы ты. Приидохъ же на мѣсто нѣкоторое пропастно, идѣ же бѣ пропасть велика и глубока, юже прѣидохъ осмью дьни, видяще пустаа мѣста и звери инакы, ово инакы роды. Пришедше же нѣ на которое мѣсто въ 9 часъ, обрѣтохомъ лѣсъ густъ, нарицаемыи Анафиетъ, имѣюще яблока всѣми лици. Бяху же в томъ лѣсе человѣци вел ми велици, имѣющи въ высоту лакотъ 24, имеюще шия длъгы и рукы, беруще овощь. Иже поидоша на ны, азъ же велми начахъ тужити, видѣхъ такы человекы. Повелѣхъ же, да ми имуть от них. Устрѣмившимъ же ся намъ на ня съ кличяниемъ и трубами, и, видѣвше насъ, побегоша. Убихом же от нихъ 300 и 32. От нихъ же наших вои убиша 100 и 60 и 3. Пребывахом же, ядуще овощь. Тои бо бяше единъ.

Оттуда же, взяв с собой многих проводников, захотел я проникнуть в глубину неведомых земель, в направлении созвездия Воз. Местные жители рассказывали, что в тех землях живут дикие люди и диковинные свирепые звери. Мне же тем более захотелось увидеть и земли те и тех людей. И достиг некоего места, обильного пропастями, где было ущелье широкое и глубокое, и, перейдя его за семь дней, увидел неведомые места и зверей различных пород. Однажды в девятом часу достигли мы густого леса, называвшегося Анафиет, в котором росли разнообразные яблоки. И жили в том лесу люди гигантского роста, в высоту двадцать четыре локтя, с длинными шеями и руками, и питались они плодами. И напали они на нас, я же встревожился немало, видя таких гигантов. И велел схватить кого-либо из них. Бросились мы на них с криками и под звуки труб, а они, увидев нас, обратились в бегство. Убили мы триста тридцать два человека, а они убили сто шестьдесят трех наших воинов. Мы же остались тут, питаясь плодами, а другого ничего не было в той земле.

Оттуду же отшедше, приидохом на нѣкую страну травну, идѣ же бяху человѣци дивии, подобни суще величиемъ къ влатомъ, обли, и космати, чръмни, обличие имуще лвово. Друзии же, нарицаемии охлоти, не имѣюще власъ, въ высоту имуще 4 лактеи, прѣкы же двухъ. И приидоша же къ намъ, кожами пропоясани, крѣпци велми, готови суще на брань без копии и безъ стрѣлъ, но колиемъ биахуся съ вои и убита многы. Воемъ же гыблющимъ, повелѣхъ възгнѣтити огнь и огнемъ братися с ними. И тако изгорѣша силнии мужи. И от вой же погыбѣ мужии 70 и 2. И повелѣхъ съжещи а́ огнемъ, и оставльшаа кости их нести въ домъ их. Они же исчезоша. Въ утрии же день въсхотѣхомъ внити въ врътпы их, и обрѣтохомъ въ входѣхъ дверных привязаны звѣри, яко пси, великы и пестри, длъготу имуще лактии 4 и очеса три. Видѣхомъ тамо бълохы скачюща яко и жабы. Пришедъше же оттудѣ, приидохомъ на нѣкаа мѣста, идѣ же источникъ течяше великою водою. И повелѣхъ ту плъкъ сътворити и въоружитися, помня трудъ яблокоядець. Потом же въ девятыи часъ и десятыи явися намъ мужь косматъ, яко вепрь. И ужасохомся, видѣвше такова животна. И повелѣхъ яти и́. Он же, ятъ бывъ, безъ студа зряше на ны. И повелѣхъ съволокъше жену привести къ нему, дабы ея въсхотѣлъ. Онъ же, въсхытивъ ю́ и оттекъ кромѣ, нача ясти. Текшимъ же воемъ яти его, поторта языкомъ своимъ, и слышавше прочий от рода его изыдоша на ны из блата, мужии до десяти тысящь, а насъ бяше 4 тмы. И повелѣ зажещи ихъ блато. И, увидѣвше огнь, бѣжаша. Гнавше по нихъ, связахомъ от нихъ 4 ста мужии, иже не имуще чесо ясти, изъмроша. И бяху же в нихъ смыслъ не человѣчь, но лаяху, яко пси.

Двинувшись оттуда в путь, вступили мы в некую степную страну, где жили дикие люди, ростом подобные великанам, коренасты, косматы, краснокожи, видом похожие на львов. Другие же, называемые охлотами, были безволосые, высотой в четыре локтя, а толщиной в два. И пришли на нас, опоясаны кожами и могучи, готовые биться без копьев и без стрел. И одними кольями бились с нами и убили многих. И, видя, что гибнут воины, повелел я разжечь огонь и огнем сражаться с ними. И так сгорели могучие люди. У нас же погибло семьдесят два воина. И повелел трупы сжечь, а оставшиеся кости их отнести в их дома. Люди же те исчезли. На другой день захотели мы войти в пещеры их и увидели привязанных возле входов огромных пестрых зверей, похожих на псов, но в длину по четыре локтя и с тремя глазами. Видели там и скачущих блох, размером с жабу. Возвратившись оттуда, пришли мы на некое место, где протекал полноводный поток. И тотчас велел я воинам изготовиться и вооружиться, помня нападение яблокоядцев. Некоторое время спустя, в девятом часу или десятом, явился к нам мужчина, косматый, как вепрь. Ужаснулись мы, видя такое чудовище. И повелел я его изловить. Он же, схваченный, смотрел на нас без смущения. И велел я, раздев женщину, подвести ее к нему, чтобы он ее пожелал. А он, оттащив ее в сторону, начал пожирать. Когда же бросились на него воины, то залопотал по-своему, и, услышав его, вышел на нас из болота весь род его — мужей около десяти тысяч, а нас было сорок тысяч. И повелел я зажечь болото их. И, увидев огонь, обратились они в бегство. Преследуя их, связали мы четыреста мужей, но все они умерли без пищи. И разум у них был не человеческий, а лаяли, как псы.