Избавители звезд - [108]

– Принеси ей чай, – сказала Ясмин. – Если можно, с мятой.

– Sayyida. – Служанка чуть склонила голову и вышла.

Ясмин неотрывно смотрела на пар, поднимавшийся над пиалой, а Зафира неотрывно смотрела на подругу. Молчание, царившее между ними, было чужим, странным, колючим. Будет ли всё у них по-прежнему хоть когда-нибудь?

Но что бы ни случилось – она будет пытаться. Дин бы этого хотел. И она этого хотела. Она не могла позволить себе потерять их обоих.

– Как Миск?

Ясмин напряжённо замерла, словно лента, что свободно развевалась, затянулась в узел. Её пальцы вскользь коснулись горла, когда она пила свой кофе.

– Что не так? Что случилось? – медленно спросила Зафира, и это было не столько вопросом, сколько приказом ответить.

Ясмин переплела пальцы, впившись ногтями в свои гладкие ладони.

– Ясмин, – повторила Зафира сурово. – Где Миск?

– Мы поссорились. Он ушёл. – Ясмин поджала губы. Рык застыл в горле Зафиры. Миск бросил её… – Точнее, я отослала его.

О…

Вернулась служанка, и Зафира с благодарностью подхватила тёплую чашку чая. Нахмуренные брови Ясмин выдавали гнев, но то, как искривились губы, выдавало печаль. Зафира терпеливо ждала. Это было ново для их отношений – настороженность в глазах Ясмин. Общая неопределённость, опасение, что один неверный шаг заставит молчание растянуться навсегда.

Зафира коснулась костяшками разболевшейся груди. Если бы только желания могли воплощаться. Если бы боль можно было стряхнуть, как пылинку с плеча.

– Миск – счетовод, я говорила. Его карманы расшиты серебром, потому что торговцы мукой хорошо платят, – Ясмин пыталась заставить себя говорить зло, но гнев уже испарился, уступив место боли. – Ты знаешь, чего я всегда желала.

Зафира всегда знала: нормальной жизни. Её родители были лекарями в армии, а её брат был солдатом. Сестра её сердца каждый день уходила в Арз, а мать этой самой сестры убила собственного мужа.

Миск обещал ей то, о чём она всегда мечтала: простоту.

Ясмин с горечью рассмеялась.

– Всё это было ложью. Он прибыл в Деменхур из-за тебя. Чтобы шпионить за мной. Подружиться со мной и узнать больше о тебе, Охотнике Деменхура. Наверное, мне должно было польстить, что он влюбился в меня в процессе.

Зафира замерла, вспоминая слова Беньямина на Шарре – Миск был одним из его пауков. Одним из пауков Альтаира. И всё же она прикусила язык. Ясмин совсем не надо было знать, что Зафира всё поняла насчёт Миска раньше.

– Он мог бы оказаться убийцей, разбойником, худшим из худших, и мне было бы безразлично, если бы он только открыл мне правду, – тихо проговорила Ясмин.

Ложь всегда отравляла отношения родителей Ясмин. Зафира видела это, когда мать подруги выходила из дома с лицом, залитым слезами.

– Возможно, он не мог. Возможно, была некая тайна, которую он обязан был хранить, – задумчиво проговорила Зафира. Чувство вины снова обожгло её. Она была виновата и в этом тоже?

Ясмин напряжённо замолчала, и Зафира поняла – этого говорить не стоило.

– Думаешь, я не могу хранить тайны? – спросила подруга. – Разве я не хранила твою много лет? Если бы тайна была моей, я бы рассказала ему задолго до того, как мы принесли друг другу брачные обеты.

Зафира соизмеряла каждое своё движение, каждый жест, и медленно кивнула. Ясмин закусила нижнюю губу. Зафире очень хотелось обнять её, очень хотелось, чтобы подруга не пыталась так сдерживаться в её присутствии.

– Я не сомневаюсь в его любви ко мне, – продолжала Ясмин. – Он хороший, добрый… и, возможно, моя реакция чрезмерна. Возможно, это останется его единственной тайной. Но я слишком многое потеряла, чтобы позволить себе потерять своё сердце. Что, если это случится снова? Что, если между нами будет ещё больше тайн, а потом нас свяжет ребёнок? – Её голос стал очень тихим. – Я была слишком юна. Я всё ещё слишком юна. Мне так не терпелось назвать себя взрослой женщиной, а ведь я и сама всего лишь ре– бёнок.

Месяц. Одного лишь месяца оказалось достаточно, чтобы тайна разлучила новобрачных. Ясмин и правда была слишком юна. Зафира помнила свадьбу, тот нереальный миг, растянутый во времени. Пристальный взгляд Миска, когда он произнёс свои клятвы. Но острее всего Зафира помнила, как завидовала этому мужчине, забиравшему у неё подругу. «Отвратительно» – даже это слово не описывало, как себя ощущала охотница тогда.

– Это не твои слова, – сказала она. – Ты – Ясмин Раад, девушка без жалости.

Последняя из Раадов… Зафира сжала в ладони кольцо, висевшее у неё на шее. Ясмин насторожённо проследила взглядом за её жестом. Глаза у подруги были всё ещё влажные.

– Люди меняются, когда собирают себя заново по осколкам. Посмотри на себя… ты рассыпалась на части так часто, что я едва узнаю тебя.

Ясмин допила свой кофе и со стуком опустила чашку, словно ставя точку. Она всё ещё злилась. Её переполняли гнев и боль.

– Мы пришли к взаимному соглашению, что нам нужно немного времени врозь. Я не хочу прощаться с ним навсегда. Значит, я плохая, да? Что не бросила его?

Зафира сумела скрыть облегчение и покачала головой:

– Нет. Это значит, ты любишь его достаточно сильно, чтобы желать сохранить то, что есть между вами.