Изабелла Католичка. Образец для христианского мира? - [40]

В «Опыте о нравах» (1756) Вольтер охотно признавал, что Европа вот уже больше века ощущает на себе воздействие испанской культуры:

«Испанцы обладали значительным преимуществом над другими народами: на их языке говорили в Париже, Вене, Милане, Турине; их мода, их манера писать покорили умы итальянцев; начиная со времен Карла V вплоть до начала правления Филиппа III Испания вызывала уважение, какого не добивались другие народы».

Пассажи, которые Вольтер посвящает католическим королям, свидетельствуют о глубокой информированности автора и его стремлении вынести справедливое суждение. То, что он говорит о деградации королевской власти во времена правления кастильского короля Энрике IV, почти дословно могут повторить наши ученые современники. В 1468 году в Авиле мятежные дворянские группировки лишили трона законного короля, затем принудили его лишить наследственных прав свою дочь и назначить наследником короны сначала своего сводного брата Альфонса, а затем — сводную сестру Изабеллу. Брак Фердинанда и Изабеллы в 1469 году стал отправной точкой возвышения Испании. Вольтер изображает католических королей скорее правителями-партнерами, нежели супружеской парой:

«Они жили вместе, но не как супруги, чье общее имущество находится во владении мужа, а как два монарха-союзника. Они не испытывали друг к другу ни любви, ни ненависти. Виделись они редко, у каждого из них был свой совет. Они ревностно относились к исполнению своих обязанностей, а королева вдобавок ревновала неверного супруга, отдававшего все высокие должности своим незаконнорожденным детям. Однако их неразрывно связывали общие интересы, и действовали они в соответствии с одними и теми же принципами, постоянно говоря о религии и благочестии, всегда сообща достигая поставленных целей».

Для Вольтера, который в данном случае отступил от общего мнения, принятого во Франции, и выразил мнение большинства испанских авторов предшествующего века, Фердинанд является самым динамичным элементом существующей двойной монархии: именно он одерживает победу над Гранадой — Изабелла же вступает в борьбу, когда она уже на исходе (это неточно); именно Фердинанд в конечном счете принимает все решения:

«Европа видела в Фердинанде мстителя за веру и правителя, возродившего свою отчизну. С этих пор его стали называть королем Испании. Действительно, владея Кастилией благодаря супруге, Гранадой — благодаря своим войскам, а Арагоном — благодаря своему происхождению, он не властвовал лишь над Наваррой, которую он завоевал впоследствии».

Разумеется, Вольтер выносит суровый приговор инквизиции и религиозной политике монархии. Интересное замечание: титул католического короля писатель оставляет только для Фердинанда; он никогда не пользуется выражением «Изабелла Католичка» — только «Изабелла Кастильская».

В 1758 году в Париже появился «Хронологический очерк истории Испании от ее основания до нынешнего правления», написанный Жозефом-Луи Рипо (1724-1793, он же Дезормо), библиотекарем принца Конде, ставшим впоследствии, с 1772 года, официальным хронистом дома Бурбонов[83]. Дойдя в своей книге до правления католических королей, Дезормо переходит на торжественный тон: «Итак, мы подошли к самому благополучному времени испанской монархии» (том III, с. И). Он же отдает явное предпочтение Изабелле, а не Фердинанду; более того, он низводит последнего до бесславного ранга правителей-консортов, отводя ему роль простого исполнителя. Говоря о Соглашениях Сеговии (январь 1475 года), принятых относительно управления королевством, Дезормо отмечает:

«Ознакомившись с решением, оставлявшим за ним лишь бесполезный титул короля, Фердинанд был готов отправиться в Арагон, но его супруга удержала принца своими ласками и убедительными речами. Соглашение вступило в силу 15 февраля. Историки называют принца и принцессу королями, но на деле единственным правителем — королевой — была Изабелла. Действительно, она всегда удерживала супруга в сильнейшем подчинении. Он же — не более чем генерал, первый министр и муж королевы».

По мнению автора, решение изгнать иудеев принадлежит Изабелле:

«Победу одержала точка зрения королевы; эта правительница полагала, что сможет следовать (без последствий) примеру, который подала несколькими веками ранее Франция: ее сильнейшим желанием было повелевать только христианами» (ibid., p. 87).

Только ей следует воздать должное за то, что она поддержала проект Христофора Колумба:

«Небеса уготовили ей славное деяние: привлечь к католической религии массу народов, лишенных этого неоценимого преимущества. Движимая одним лишь этим устремлением, Изабелла, величайшая правительница и в то же время самая добродетельная принцесса своего времени, видя, что казна королевства истощена, с радостью отдала свои алмазы и драгоценности ради оснащения кораблей. Сантангель, один из главных инициаторов предприятия, воспротивился жертвам, принесенным королевой, которая была готова отдать все, что было у нее ценного, и за свой счет снабжала экспедицию необходимыми средствами» (ibid., p. 94).

Заключение автора проникнуто благожелательным отношением к королеве: