Изабелла Католичка. Образец для христианского мира? - [28]
Постановления архиепископа вызвали протест и породили сопротивление. Мусульмане бывшего эмирата почувствовали себя обманутыми: соглашение 1491 года было нарушено. 18 декабря 1499 года в Альбасине убили альгвазила (полицейского чиновника), которой направлялся на задержание одного «elche». В городе начались волнения. Графу де Тендилья, вице-королю Гранады, удалось восстановить в городе спокойствие, но демонстрация силы оставила свой след. Сиснерос поспешил закрепить успех: в христианство обратилось огромное множество устрашенных мусульман, за восемь дней крещение получили три тысячи! Население Альпухарраса, однако, взялось за оружие: в январе 1500 года началось восстание. Фердинанду пришлось собрать войска и организовать карательную экспедицию, дабы навести порядок. В ходе зимы 1501 года вспыхнули новые смуты — на сей раз в горах Ронды. Назревало всеобщее вооруженное восстание. Вернувшись в Гранаду, католические короли притворились, будто считают этот мятеж нарушением со стороны мусульман соглашения 1491 года, которое они не намерены более соблюдать[49]. Мусульман вынудили выбирать между крещением и изгнанием (июль 1501 года). Большинство обратилось к первому решению. Они стали ядром того сообщества, которое отныне будут называть морисками: формально они являлись христианами, но на деле не изменили ни одному из своих исконных обычаев и остались мусульманами. Очевидно, короля Фердинанда это не заботило. «Мое мнение, как и мнение королевы, таково: необходимо крестить мусульман; если они не являются христианами, то ими будут их дети и внуки», — заявил он. Мера была распространена 12 февраля 1502 года на всех мудехаров Кастилии, а затем, в 1516 году, на мусульман Наварры после присоединения этого королевства к Кастильской короне. Существовали еще мусульманские общины Арагона и Валенсии — они будут подвергнуты насильственному обращению уже при Карле V.
И вновь нам сложно определить, какова ответственность в этом деле каждого из монархов. Король Арагона, как кажется, принимал в нем деятельное участие. Вряд ли инициатива подтолкнуть мудехаров Гранады к восстанию принадлежит именно ему, однако мятеж этот стал для него поводом для аннулирования уступок, сделанных в ноябре 1491 года. Уступила ли Изабелла воле своего супруга? В это верится с трудом. И все же... Талавера и Сиснерос пользовались полным ее доверием; и тот и другой были ее исповедниками. Но Талавера был отстранен, и меньшее, что можно сказать — Изабелла не сделала ничего, что помогло бы ему избежать этого унижения. Что же касается Сиснероса, вполне возможно, что он действовал по собственному почину. Но если он и поступал таким образом, то потому, что надеялся на одобрение своих мер впоследствии; без сомнения, он полагал, что уловил волю короля, который, как в этом, так и в других случаях, настоял на своей точке зрения.
Вот уже несколько лет (и хронисты того времени это подтверждают) Изабелла, похоже, не вела государственных дел с тем упорством и решительностью, какие отличали ее действия в прошлом. Все те же хронисты точно указывают момент, когда свершилась эта перемена: октябрь 1497 года, то есть после смерти принца дона Хуана, наследника, на которого короли возлагали большие надежды. Дон Хуан мог бы управлять Кастилией и Арагоном на равных основаниях; он закончил бы работу по модернизации, которую начали его родители. Кончина принца была воспринята как катастрофа. «Вместе с этим принцем были похоронены надежды и чаяния целой Испании», — писал хронист Ангьера. Для королевы эта смерть стала первым испытанием (первым «ударом скорби», пишет хронист), оказавшим сильное влияние на эту мать и правительницу, тревожащуюся о судьбе королевства. За первым ударом судьбы последовали другие испытания: старшая дочь королей, Изабелла, ставшая супругой португальского короля Эммануэля и оказавшаяся наследницей после смерти дона Хуана, умерла год спустя, родив сына Мигеля. Последний тут же был провозглашен наследником Португальской, Арагонской и Кастильской корон, однако маленький принц, в свою очередь, ушел из жизни 20 июля 1500 года. Право наследования перешло к другой дочери — Хуане, супруге Филиппа Красивого, принца из дома Габсбургов. Душевное здоровье Хуаны, вошедшей в историю под именем Хуаны Безумной, доставляло немало беспокойств ее родителям, опасавшимся того, что их монархия достанется чужеземной династии — что, впрочем, и произошло в 1516 году, после смерти Изабеллы и кончины короля Арагона: Кастильская и Арагонская короны отошли будущему Карлу V. Все эти злоключения, как и перспектива увидеть свой труд напрасным, глубоко потрясли королеву; с 1497 года она уделяла государственным делам гораздо меньше внимания. Это незаметное самоустранение объясняет то, почему король Арагона берет на себя все больше инициатив. А потому вполне вероятно то, что в 1500-1502 годах именно он вынес окончательное решение относительно мусульман Гранады.
