Из жизни фруктов - [4]
— Коля, я говорю… Пять суток… Смеешься?! — стервенеет он. — Я тоже смеюсь. Шишкину — пять суток! Пять лет — возьму. Десять — возьму. Но чтоб с меня мартышку делали! — голос его пресекается от бешенства.
Последний из арестованных влез в «автозак». Конвоир подходит к кабине, дает короткий гудок.
— Иду! — кричит Шишкин, приоткрывая дверь будки и снова в трубку. — Все понял? Действуйте! Я ничего не пожалею! На всю жизнь Шишкина запомнит! — он вешает трубку и бежит к машине. — Спасибо, начальник!
4
В ветхую избушку у ворот плодоовощной базы входит Знаменский.
— Из какой организации? — равнодушно спрашивает вахтер, крошечный старичок в сползающих на нос очках.
— Управление МВД, — Знаменский предъявляет удостоверение, но старичок не смотрит, а вникает в список у себя на столике.
— Вроде ваших сегодня нет… На капусте вот из Консерватории, на картошке — медицина… и эти грузят … кибернетики. Ваших нет.
— Я не овощи перебирать. Проверку веду, понимаете?
Вахтер окончательно теряет интерес.
— А-а… тогда пожалуйста.
Знаменский идет по территории, посматривая по сторонам: на длинные бетонные бункера хранилищ, переваливающиеся из ямы в яму грузовики с надписью «Овощи», на грязные дороги и группу то ли кибернетиков, то ли музыкантов, орудующих лопатами около одного из складов. Какой-то человек, завидя Знаменского, боком-боком подается в сторону, избегая с ним встречи.
…В просторном, дорого обставленном кабинете со Знаменским беседует заведующая базой — Чугунникова, женщина оживленная, деловая, решительная, руководящая. Этакая мать-командирша. Взгляд цепкий, умный, улыбка располагающая. Со Знаменским она держится приветливо и несколько покровительственно.
— Привыкла, Пал Палыч, девятый год ворочаю. Ну, конечно, забот в моем хозяйстве хватает: материальные ценности на руках, техника, люди…
— Включая медиков и кибернетиков.
Чугунникова добродушно отмахивается.
— С ними-то просто… Да, так о пропавших вагонах. Я, честно говоря, не вникала в подробности. В объеме нашего оборота, Пал Палыч, три вагона — мелочевка.
— Да ведь апрельские помидоры, Антонина Михайловна. Не августовские!
— Все равно укладывается в нормы естественной убыли.
— Допустим, даже так. Но нормы-то на фрукты-овощи. А сами товарные вагоны естественной убыли не подвержены, верно?
— Вагоны? — весело принимает слова Знаменского Чугунникова. — Верно, верно!
Из переговорного устройства у нее на столе раздается легкое шипение, а затем мягко-вежливый голос хорошо отдрессированной секретарши:
— Антонина Михайловна, Рудакова пришла.
— Пусть ждет. А ты, Зоенька, попробуй мне Матвей Петровича поймать.
— Хорошо, Антонина Михайловна, сейчас, — откликается вышколенный голос.
— Ищите, Пал Палыч, ищите. Мне от этих вагонов проку чуть.
— Почему же?
— Да ведь давно сгнило.
— Антонина Михайловна, соединяю с Матвей Петровичем, — доносится из переговорника.
— Извините, зампред исполкома по жилью. — Чугунникова берет трубку. — Здравствуй, я по твою душу. Вы что же со мной делаете? Я людям твердо обещала… Не хочу понимать и не буду. От меня исполком хоть раз слыхал «нельзя» или «не буду»? Нет и нет, не отступлюсь. Ну то-то… Как дома? У Людочки спала температура? — Чугунникова чуть косится на Знаменского — оценил ли, что она запанибрата с начальством. — Моя принцесса? Отгрипповала. Ну, до четверга.
— Где ужом, где ежом, а где и волчицей, — улыбается она Знаменскому, положив трубку. — Хотели три квартиры срезать, а у меня сплошь молодожены… Да, ну так что ж, приступайте, Пал Палыч. Люди у меня в основном толковые. Если нет больше вопросов… — Чугунникова вроде бы вскользь, но заметно бросает взгляд на часы.
— Пока все.
— Тогда пожелаю вам. Что будет полезное мне как руководителю базы, сообщите. Критику люблю.
— Очень ценное свойство, — смеется Знаменский. — Боюсь, оно вам понадобится.
В квартире Кибрит звонит телефон. Вытирая руки, она берет трубку.
— Да?
— Зинаида, я, — слышится голос Томина.
— Здравствуй, Шурик.
— Слушай, меня кто-то упорно пасет.
— Что? — не расслышала Кибрит.
— Меня кто-то пасет.
— Да брось!
— Серьезно. Можешь на четверть часа выйти из дома? Я тут неподалеку.
— Ну… ладно, выйду.
— Сверни на проспект, остановись у третьего фонаря и посмотри хорошенько — я буду переходить улицу. Поняла?
— Да поняла, поняла.
— Потом возвращайся домой, — в трубке раздаются короткие гудки.
Недоуменно пожав плечами, Кибрит снимает передник.
Она останавливается около фонарного столба, смотрит на часы, ждет, глядя на противоположную сторону проспекта. Вскоре Томин выскакивает из толпы и нахально пересекает проезжую часть в неположенном месте. Отставая от него шагов на пятнадцать, с тротуара сходит молодой парень, секунду-другую колеблется и двигается следом, увертываясь от гудящих машин.
Томин, не оглядываясь, минует Кибрит. Она тоже не глядит на него — рассматривает преследователя. Томин скрывается за углом, за ним, как привязанный, исчезает парень.
Снова надев передник и занявшись хозяйством, Кибрит ожидает Томина. Стукнула дверь лифта на этаже. Звонок. Это он.
— Ну, видела?
— Если б своими глазами не видела, не поверила бы.
— Второй день спина чешется: чувствую хвост. Рассмотрела?
На городской свалке обнаружены факты махинаций с цветными металлами, незаконно вывезенными с одного из заводов. Доказательств мало. Заведующий свалкой — крепкий орешек. Старшему следователю Знаменскому предстоит долгая и кропотливая работа. Но неожиданное обвинение «доведение человека до самоубийства» оставляет Пал Палыча не у дел...
Следователи и подпольные перекупщики золота, изощренные преступники и талантливые сыщики, беглые заключенные и проницательные эксперты — таковы персонажи остросюжетных повестей О. и А.Лавровых. Известные мастера жанра использовали в этом сборнике мотивы сверхпопулярного телесериала «Следствие ведут ЗнаТоКи»....В подъезде "хрущевки" смертельно ранен мужчина, недавно вернувшийся из колонии. Что может связывать этого человека с талантливым студентом-художником и его младшим братом? И как заставить ребят поверить следствию?
Попытавшись защитить свою девушку от хулигана, молодой человек попадает в больницу. И имеется лишь один свидетель, который может подтвердить, что именно действия хулигана привели к увечью. Но над этим свидетелем Пал Палычу Знаменскому ещё придётся «поработать»...
Статный, красивый, смелый, дерзкий, отчаянный, готовый встать на защиту и принудить негодяя к ответу... Разве могла молодая женщина не почувствовать влечения к такому мужчине? Но могла ли она догадываться о том, чем может заниматься этот человек, когда наступает полдень...
Действие романа происходит в вымышленном островном государстве, расположенном между Данией и Великобританией. На дне карьера на самом северном острове, Ноорё, находят труп мужчины. Вскоре на острове случается еще одно убийство, на этот раз более жестокое. Связаны ли они между собой? В ходе расследования Карен Хорнби начинает подозревать, что в деле могут быть замешаны ее родственники. Ей приходится балансировать между интересами семьи и служебным долгом. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Совершаются похищения, но похитители не ставят никаких условий и не дают о себе знать. Происходят убийства, но не остается следов, и нет свидетелей. Кто стоит за всем этим? В чем причина преступлений? Каким будет финал данной пьесы? Герой, невольно очутившийся в гуще событий, едва остается живым, преодолевая опасности.
В Аргентине снова неспокойно. В Буэнос-Айресе в стенах собственного дома убиты премьер-министр и его жена. Из поместья супругов исчезает золотой ошейник, однако кража не является основным мотивом преступления – здесь замешано нечто более серьёзное… У озейского градоначальника Тузейло и его жены Аниты родилась очаровательная наследница. Новая жизнь, тихое семейное счастье… Но вскоре жизнь Тузика переворачивается с лап на голову. Анита попадает в жуткую автомобильную аварию, обстоятельства которой указывают на то, что она была подстроена, а самого Тузика обвиняют в том, чего он не совершал.
Если мы Чего-то не знаем, это не означает, что Этого не существует. Но и объективную реальность нужно учитывать при решении своих жизненных уравнений. А можно ли принимать во внимание выводы экстрасенсов в расследовании преступлений? Нужно! Но никогда при этом нельзя терять связи с материальным миром. Ведь любая мистическая загадка может иметь простое, бытовое объяснение. Равно и наоборот.
Жизнь как минное поле, не знаешь, где рванет. Алена, мать двоих детей и оперуполномоченный уголовного розыска, внезапно становится обвиняемой в убийстве своей коллеги. Доказательства настолько железные, хотя героиня знает, что все факты основательно подтасованы. Кажется, что выхода практически нет. Но опера своих в беде не оставляют: на каждый аргумент обвинения готовится мощный и непоколебимый контраргумент защиты. А самой надежной защитой может стать нежданная любовь. Повесть может быть хорошим пособием для всех, кому интересна оперативно-розыскная деятельность и детективы, практическая работа оперативников, их душевные страдания, ежедневное общение друг с другом внутри оперативного сообщества, нравы, обычаи, традиции.
Что делать, если Лос-Анджелесу угрожает опасность? Конечно же Дон, агент ФБР сделает всё, чтобы предотвратить это, а его брат, профессор математических наук Чарли, ему в этом поможет. Но под угрозой находится не только весь город, но в том числе их жизни и жизнь их отца. Что делать, если преступник шантажирует Дона и каждый раз вводит его в заблуждение новыми зацепками? Какой выход братья найдут и смогут ли?
Прямо на тротуаре у своего подъезда насмерть сбит такси молодой человек. Имеются свидетели трагедии. Установлен водитель такси. Но капитану госавтоинспекции Филиппову и следователю Знаменскому нужен истинный виновник произошедшего...
По делу над расхитителями социалистической собственности выносится оправдательный приговор. Обвиняемые все валят на свидетеля, который не найден.
Совсем недавно страна замирала у телевизоров, когда на экране появлялись новые серии цикла «Следствие ведут знатоки». По их мотивам Ольга и Александр Лавровы создали ряд повестей, написанных хорошей, легко читаемой прозой. Благодаря этому читатель может сегодня вспомнить популярных героев и вновь окунуться в хитросплетения старых следственных дел, которые вели знатоки.
Знаменский расследует дело о торговых махинациях в ресторане. Насколько можно доверять в искренность раскаяния обвиняемого? Кто должен помочь помочь ему в том, чтобы не потерять себя до конца?