Из животворящей капли крови - [32]

– Они встречались, – прошептал человек на ухо Юргена.

– И…?

– Он не дал ответа.

Лицо молодого человека исказила гримаса боли.

– Что с группой преследования?

– Они идут по их следам. – Человек разогнулся в полный рост, притягивая органы слуха всех присутствующих общей информацией. – Буквально дышат им в спину…

Раздался всеобщий гул одобрения, прерванный ударом ладони Юргена о поверхность стола.

– Раздражает эта мышиная возня! – Мыши, висящие за окном, всколыхнулись и затихли. – Это как наркоманов ставить курировать наркотрафик – всё обгадят своей зависимостью.

Юрген заходил по овалу кабинета, оставляя неприятный холодок в позвоночниках сидящих. Негласный лидер молодого поколения сообщества в прошлом – в настоящем вселял страх в присутствующих, и большая часть предпочла бы старый состав кабинета. Но это уже осталось в прошлом.

Тишина угнетала. Ее нарушал только звук шагов и шорох за окном.

– Я позвоню в картель, они люди неосведомленные и незаинтересованные, для них кровь – цель кровопролития. – Слова вызвали усмешки на нескольких лицах, но и они быстро «погасли». – Они любят лишь деньги. Которые мотивируют их. Пустим за Робертом мобильную группу, у него отличный нюх и… потенциал – он найдёт искомых. Остальное сделают парни из картеля.

Раздался одобрительный гул, сначала несмелый, но под взглядом лидера перешёл во всеобщее бурное согласие. Человек, приносящий новости, став человеком-распорядителем, вышел из кабинета.

– Неразглашение… – проговорил Юрген. – Разглашение карается смертью. Один из основных пунктов устава сообщества. – Он покосился на единственного оставшегося старейшину. – Не будем отходить от старых правил…

Заскрипел пером по бумаге дорогой PARKER, записывая очередной постулат в обновляемый устав. Свет заходящего солнца ворвался в эллипс кабинета, проявляя сигаретный дым и щуря глаза присутствующих.

С карниза верхних окон сорвались, бросаясь в полет, крылатые животные, унося в себе информацию.

Вера нервничала. Причина не в ревности. С этим она как-то смирилась. После того, как они с Надей пожизненно стали сбежавшими невестами, оставляющими после себя в основном бездыханные тела своих многочисленных женихов и присваивая их ликвиды, она научилась душить в себе чувства. Тем более, Сашу она рассматривала несколько в другом ракурсе и отвела ей определенную роль в будущем.

Ее интуитивные способности говорили ей о сжатии кольца вокруг них. Она чувствовала, что инициаторы преследований уже делят шкуру неубитого медведя. Это беспокоило, но не так, как появление серьезной фигуры на горизонте, внезапно взошедшей из ниоткуда. Точнее, из-за ее спины.

Надю она исключила. Георгий не беспокоил ее интуицию – скорее всего, мертв. Владимир представлял угрозу, но только с учётом обладания им формулы «знания». Узнать которую мог только от Нади или ее самой. Надя…? Вряд ли! Девочка черства, как засохшая корка хлеба, и всегда знала, что формула – гарантия их дальнейшего существования.

– Стрит, – Вера открылась.

Влюбленная пара скинула карты.

Они сидели возле камина и грелись. Внезапный холодный дождь, пришедший с северным циклоном, остужал неродную кровь, частицы которой циркулировали в их телах. Ещё один из побочных эффектов. К этому привыкали единицы.

– Нам нужна свежая кровь. – Вера бросила взгляд на Александра. – Пора пополнить запасы…

Александр с появлением в сообществе подружки стал мене активным собеседником и более задумчивым.

– Как, впрочем, теперь всегда… – Он подбросил дров в камин и взглянул на кутающуюся в пледе подругу.

– Расскажите о своем прадеде, Александра? – Вера, прищурившись, взглянула на Сашу и глотнула горячего вина.

– О моём прадеде? – Девушка, убедившись в наличии образа на шее, поймала встревоженный взгляд Александра. – А что конкретно вы хотели бы знать?

– Всё, – спокойно ответила Вера.

– Тебе необязательно… – Александр, разливая вино, с умоляющим упреком взглянул на Веру.

– Нет, отчего ж… – Саша, кутаясь в плед, взяла бокал вина и взглянула на свет потолочной лампы сквозь его содержимое. – Я могу, это не составит труда.

За окном вновь раздался шорох. Вера, вполоборота развернувшись к этим звукам, улыбнулась, посмотрела на Сашу, выражая всем своим видом «само внимание». Мысленно она отметила красоту и некоторые черты, схожие со знакомой ей личностью.

– Наша семья всегда гордилась своим происхождением: дворяне – голубая кровь… После революции цвет этой крови как-то растворился частично в постреволюционной России, семья никогда не признавала понятие «Советское государство» и советскую власть, соответственно… – Саша прижалась к Александру, вызывая сжатие губ на лице Веры. – Кто-то продолжил свой жизненный путь в эмиграции: Франция, Аргентина… Следы фамилии терялись и странным образом находились снова, но мои близкие родственники всегда чтили нашего прадеда, который, в отличие от своих братьев, не покинул Россию, а пропал без вести на полях сражений первой мировой войны…

Вера усмехнулась, вызывая недоумение на лице Александра. Саша, не обращая внимания на их мимику, пила вино.

– …Ранняя любовь моей прабабушки закончилась незаконным рождением моего деда, что в те времена бросало клеймо позора и потери чести на всю семью. От прабабушки отвернулись ее отец и братья. Только ее мать невероятными усилиями помогла ей выжить в условиях отречения, эмиграции и постоянных гонений…