Из записных книжек 1925-1937 гг. - [8]
– Тогда я, пожалуй, войду.
В Колоколамске была Академия художественных наук.
Надькинд.
Из статьи в газете: «По линии огурцов дело обстоит благополучно…»
Серьги раскачивались, тяжелые, как колокола.
В носу растет табак.
Фирма «Шариков и Подшипников».
Лишены избирательного права в Англии: несовершеннолетние, пэры и идиоты.
– Ф., иди по начатому тобой пути.
И она пошла.
– Ф., прекрати начатый тобой путь.
Но она уже не прекратила.
Никакого созвучия душ.
Нужно унизить горный хребет.
Порцию аиста!
Ему 33 гада. А что он сделал? Создал учение? Говорил проповеди? Воскресил Лазаря?
Драматическая сцена, которая не удалась из-за пожара. Объяснение при свете факелов оказалось бледным. И только поздно ночью загрохотали рюмки и послышался громовой голос.
Как уменьшилась вражда между собаками и кошками.
Только у актеров в наше время остались длинные высокопарные титулы.
Общество, которое вымирает, в противность другим обществам, каковые процветают.
Торопитесь, через полчаса вашей даме будет сто лет.
На ней был голубой фетровый колпачок, украшение которого составлял стеклянный полумесяц впереди.
Актеры не любят, когда их убивают во втором акте четырехактной пьесы.
Репетиция оперетты. В холодном темном зале. «Дайте станок для танго». Маэстро играет, когда давно уже окончился танцевальный номер. В ложах сидят розовые балерины. В фойе повторяют танец. Балетмейстерша в кудряшках прыгает во все стороны. Костюмы из глазета[20].
Афина – покровительница общих собраний.
Ни пером описать, ни гонораром оплатить.
Попугай-сквернослов.
Ах, это кузница здоровья? И Г. извивался перед человеком в барашковом сером воротнике.
Сам себе писал множество писем, чтобы досадить почтальону.
Несудимов.
Человек, который проникновенно произносил: «Кушать подано».
Волосы из прически лежали на столе, похожие на паука.
Столичная штучка. Выбритый лоб, бородка, литературно-артистически-художественное лицо, открытый ворот рубашки «апаш» и шарф из розового фланилета.
Дом, милый дом, родной дом. Я ходил по всему дому, обсуждал все квартиры.
Физиономия американского миллионера, за которой нет ни Америки, ни миллионов. Физиономия ни к чему.
Промкооптоварищество «Любовь».
Электрическими искрами сверкала замороженная штукатурка.
Шестигранный карандаш задрожал в его руке.
Профессор киноэтики. А вся этика заключается в том, что режиссер не должен жить с актрисами.
Разорились на обедах, которыми угощали друг друга.
На чистой сливочной лирике.
Человек, в котором неукротимое стремление к симметрии, порядку.
Он не выносил катаклизмов.
Подсознательный насморк.
Человек в кино, похожий на Суворова в бобровой шапке.
Посреди комнаты уборщица в валенках стряхивала термометр.
«О пожарах звонить по №»
«О растратах звонить по №»
Все зависит в конце концов от восприятия: легковерные французы думают, что при 3° мороза уже нужно замерзать – и действительно замерзают.
В городе не было кожи. Она вся ушла на портфели.
От постылых знакомых человек ушел в анабиоз на 100 лет. И, проснувшись, нашел их же.
Конкурс лгунов. Первый приз получил человек, говоривший правду.
Зачем подвергаться анабиозу, когда можно переменить квартиру?
Все талантливые люди пишут разно, все бездарные люди пишут одинаково и даже одним почерком.
Дымоуправление.
Емельянингс – киноактер.
Дворницкие лица карточных королей. Тонкая и сатирическая улыбка валета треф. Глуповатая немецкая красавица дама бубен с поднятыми бровями. Туз пик, похожий на одинокую репу. Малиновые ягодицы червей.
В моде были кожаные бутылочки на ногах.
Старомодный человек – он пел цыганские романсы, играл на биллиарде и бегах.
Московская гурия.
Кот повис на диване, как Ромео на веревочной лестнице.
Секция Труб и Печей.
Вор-вегетарианец.
Вакханюк, Вакханский, Вакханальский.
Сон. Калиф на день.
Глупый ангел.
Глаза у кота, как мишени.
О Гаммере она еще слышала, но о Гомере ничего не знает.
Вышестоящий товарищ.
Бытово.
Белая лошадь, высокая и худая, бежит во весь опор.
На высокой лестнице в книжной лавке приказчик сидел, как скворец.
Судя по сообщениям о нищих, можно подумать, что легче всего разбогатеть, сделавшись нищим.
Омолодился и умер от скарлатины.
Не курил 12 лет, и все это время ему хотелось курить.
Муки человека, бросившего табак. Мысли о плачевной участи табачной промышленности. И так в жизни мало радостей. Жаль благородного занятия, чисто мужского и мужественного.
Последний промысел. Отдавать пса в женихи.
В нем жила душа гуся.
Тусклый, цвета мочи, свет электрической лампочки.
По рублю с мозоли.
Экстракт против мышей, бородавок и пота ног. Капля этого же экстракта, налитая в стакан воды, превращает его в водку, а две капли – в коньяк «Три звездочки». Этот же экстракт излечивает от облысения и тайных пороков. Он же лучшее средство для чистки столовых ножей.
Шкаф типа «Гей, славяне».
Дылды. Некультурные люди. Останавливаются в дверях магазинов. Прочитывают плакаты, а потом спрашивают: «Ботинки – это налево?»
Аптека. Провизоры яростно растирают порошки и яды в толстых чашках. По автомату говорят влюбленные и спортсмены. Парочки сидят вдоль стен. Нищие отворяют двери. Не хватает только пинг-понга и тира.
В корне отметаю!
Глупость хлынула водопадом.
В основе сатирических новелл виртуозных мастеров слова Ильи Ильфа и Евгения Петрова «1001 день, или Новая Шахерезада» лежат подлинные события 1920-х годов, ужасающие абсурдом общественных отношений, засильем бюрократии, неустроенностью быта.В эту книгу вошли также остроумные и блистательные повести «Светлая личность», «Необыкновенные истории из жизни города Колоколамска», водевили, сценарии, титры к фильму «Праздник Святого Йоргена». Особенный интерес представляют публикуемые в книге «Записные книжки» И.Ильфа и воспоминания о нем Е.Петрова.
Бешеный успех, который обрушился на Ильфа и Петрова после выхода «Двенадцати стульев», побудил соавторов «воскресить» своего героя, сына турецко-подданного Остапа Бендера.Блистательная дилогия, если верить самим авторам, — «не выдумка. Выдумать можно было бы и посмешнее». Это энциклопедия советского нэпа, энциклопедия быта первого поколения «шариковых».
Осенью 1935-го Ильф и Петров были командированы в Соединенные Штаты как корреспонденты газеты «Правда». Трудно сказать, чем именно руководствовалось высшее начальство, посылая сатириков в самую гущу капитализма. Скорее всего, от них ждали злобной, уничтожающей сатиры на «страну кока-колы», но получилась умная, справедливая, доброжелательная книга…
Роман Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев» был напечатан впервые в 1927 году и с тех пор стал одной из самых популярных и читаемых книг на советском и постсоветском пространстве. Растасканный на пословицы и поговорки, многократно экранизированный, он остается остроактуальным и, может быть, даже еще более злободневным в наше время, хотя следует признать, что Великий Комбинатор, сын турецко-подданного, выглядит сущим ребенком рядом с современными малосимпатичными своими последователями.
«Обязательно записывайте, – часто говорил Ильф своему соавтору, – все проходит, все забывается. Я понимаю – записывать не хочется. Хочется глазеть, а не записывать. Но тогда нужно заставить себя».Факты, события, мельчайшие детали, а главное, портреты странных, чудаковатых, нелепых и недалеких соотечественников – все это, взятое из записных книжек и вроде бы написанное для себя, сложилось в красочный образ «края непуганых идиотов», где развернутся события «Двенадцати стульев» и «Золотого теленка», края, где «Кавказский хребет создан после Лермонтова и по его указаниям», а «некультурный человек» видит во сне «бактерию в виде большой собаки», края, из которого так и не вырвутся ни «великий комбинатор», ни его создатели.
Вы читали романы «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок»? Любой человек скажет: «Конечно, читал!» Мы скажем: «Конечно, не читали!» Потому что в изданиях советских времен романы представлены в том виде, в каком их «разрешили» редакторы и советская цензура. В новом коллекционном издании бессмертные произведения Ильи Ильфа и Евгения Петрова о «великом комбинаторе» Остапе Бендере воспроизведены в авторской редакции, восстановленной Александрой Ильиничной Ильф. В тексты романов возвращены фрагменты, опубликованные в их первых изданиях, а также включен ряд материалов из рукописного и машинописного вариантов произведений. Благодаря великолепным фотоработам Ильи Ильфа и других уникальных фотохудожников книга перенесет вас в атмосферу старой России и старой Москвы, в те времена, когда разворачиваются события романов, в 20—30-е годы прошлого столетия.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Издательство Круг — артель писателей, организовавшаяся в Москве в 1922 г. В артели принимали участие почти исключительно «попутчики»: Всеволод Иванов, Л. Сейфуллина, Б. Пастернак, А. Аросев и др., а также (по меркам тех лет) явно буржуазные писатели: Е. Замятин, Б. Пильняк, И. Эренбург. Артелью было организовано издательство с одноименным названием, занявшееся выпуском литературно-художественной русской и переводной литературы.
Документальное повествование о жизненном пути Генерального конструктора авиационных моторов Аркадия Дмитриевича Швецова.