Из воспоминаний старого эриванца. 1832-1839 гг. - [52]

С другой стороны, некоторые полагают, что решимость турецкой пехоты вступить в рукопашный бой с Кавказскою Гренадерскою бригадою показывала, что на успешное овладение сильной крепостью Карсом с теми силами, которые были в Александропольском отряде, нельзя было рассчитывать: у неприятеля, не взирая на громадные потери, было достаточно сил для отражения покушения на Карс.

Потери турок и наши. Вся потеря турок со включением 2018 пленных достигала 10000 человек (по другим до 6 тыс человек); кроме того разбежались все башибузуки, что пожалуй служило только к пользе турецкой армии, силы которой достигали ещё 40 т.; из 80-ти орудий в руки наших войск попало 15 с 16 зарядными ящиками. Прочие трофеи состояли из знамён, значков, барабанов, музыкальных инструментов. Потери в нашем корпусе были также значительны; убитых 599 (в том числе 21 офицер), раненых 1959 (в том числе 1 генерал и 79 шт. и об. офицеров), контуженных 496 (в том числе 38 офицеров). Таким образом убыло из строя 3154 человека и из низ– 2 генерала. 32 штаб-офицера и 116 обер-офицеров. Наши войска несли потери преимущественно от штуцерного огня, когда ходили в атаку.

В 1828-29 гг. потери от ружейного огня были ничтожны, потому что турецкая пехота была плохо вооружена и совершенно не обучена. В 1853-55 гг. пространство поражения ружейным огнём утроилось.

В сражении при Кюрюк-Дара Эриванский Карабинерный Наследника Цесаревича полк, в составе четырнадцати рот, шедший в колоннах к атаке в первой линии, сохранил не смотря на страшный ружейный огонь, до последней минуты полную энергию для удара в штыки. Вся его потеря от огня и в рукопашном бою составила 563 человека, а именно: убито 83, тяжело ранено 261, легко ранено 117, контужено 67; это составляет 18 %. Офицеров убыло 21: убито 4, ранено 16, контужен 1; в том числе от артиллерийского огня пострадало 5 (одному ядром оторвало ногу, трое ранены картечью, один контужен ядром) Ни одному офицеру не нанесено раны холодным оружием.

Самые большие потери были в Эриванском полку в передовых ротах, особенно в близости знамён. Знамя 1-го батальона пробито ядром и в нескольких местах картечью, а древко перебито на четыре куска осколком гранаты). (Знамя 2-го батальона пострадало уже в самом начале сражения: «Когда 20-й батальон находился ещё в 1-й линии, одним из первых ядер раздробило древко у знамени и оно было откинуто на левый фланг. Я подхватил знамя, вышел на надлежащее место и, назначив нового знаменщика, передал ему таковое». Воспоминания г.-л. Кавторадзе.).

Выдающееся боевое качество Эриванского Карабинерного полка. В истории Эриванского полка выдаётся одна высокая черта военного честолюбия, когда батальон, рота, вообще часть посылается в атаку или на штурм, то она уже знает, по преданию, укоренившемуся со времени командования полком героя Котляревского, что «отступления не будет», что должно всем лечь или взять, что приказано. Колонна Карабинер ходила в атаку всегда молча, ружья вольно, без выстрела. Опытные боевые начальники, начиная с Карягина, с успехом пользовались этим высоким качеством храброго полка, и недаром в конце сороковых годов Карабинеров называли «железными».

Керим-паша, командовавший аравийцами при Кюрюк-Дара и при штурме Карса (17 октября 1855 г.) был так поражен невозмутимым спокойствием наступавших Эриванских батальонов, что, находясь в плену в Тифлисе, он пожелал узнать от коменданта г.-л. Рота название столь дивного полка: «какой у вас полк весь чёрный, против которого я под Кюрюк-Дара и Карсом открывал сперва пушечный огонь, но чёрный полк шёл вперёд; потом картечный огонь, полк продолжал идти. Батальный огонь также его не останавливал и наконец, нам не оставалось ничего более, как уходить».

Генерал Рот сообщил ему справедливо, что это был Эриванский Карабинерный Наследника Цесаревича полк.

Награды. Императр Николай I был удивлён победою при Кюрюк-Дара и сам удивил победителей своими щедрыми наградами. Князю Бебутову Его Величество пожаловал в чине генерал-лейтенанта, Орден Св. Андрея Первозванного. Орденом Св. Георгия награждены главные руководители атаки в центре: ген. – адъют. Князь Барятинский, г.-л. Бриммер – 3-й степени, г.-м. Кишинский и командир Эриванского полка Моллер – 4-й ст.; той же 4-й ст. удостоены в Эриванском Карабинерном полку командир 3-го батальона князь Тархан-Моуравов и командиры рот шт. – кап. Кавторадзе 2-й и Святополк-Мирский. Всем без исключения офицерам всемилостивейшее пожалованы ордена (9-ти оф.) и следующие чины (61 оф.); 4 фельдфебеля и 51 унтер-офицер получили чин прапорщика. Всем нижним чинам, бывшим в строю, пожаловано по три рубля сер. На человека и 149 знаков отличия военного ордена; из них унтер-офицерам из дворян 4 и мусульманам 3 особых знаков, что составляет более чем по десяти на каждую роту…

Многим нижним чинам даны второй или третий пенсион на имевшийся у них знак отличия военного ордена. Нестроевым – медикам и фельдшерам определены денежные награды..

Удовольствие Августейшего шефа. Отважная атака Карабинеров на центр неприятельской армии особенно радовала Августейшего Шефа. «Скажи храброму полку моему», – писал Наследник Цесаревич князю Барятинскому, – «что я больше чем когда горжусь носить мундир их, они покрыли его новою славою: всё. Что Александровский (адъютант князя Бебутова, посланный с донесением к Государю) рассказал о них, тронуло меня до слёз, повторяю ему: скажи им, что шеф их ими гордится».